– Так дело в том, что он тебя переиграл! Может он и солдафон, но далеко не такой тупой, как тебе хотелось бы. Я с этим парнем еще не знаком, но он мне уже нравится.
– Он всем нравится, – недовольно проворчала Елена, вставая и направляясь к выходу, – с Вундермахером они играют в… нарды, Монкриф, Адамс и большая часть младших офицеров хором утверждают, что заместителя лучше него Карен не найти, а бывшая пассия никак не может его забыть.
Ветер ухмыльнулся и встал следом, подошел к ней со спины и мурлыкнул Елене на ушко:
– Тебе он тоже нравится?
– Нет. Он прямолинеен и приторно честен. Наверняка, есть какая-то причина этому.
– Правильный вывод, маленькая, – шепнул он ей снова на ухо и тут же сменил тему: – Так ты все-таки придумала, как вас разделить?
– Да. – Елена развернулась, и Ветер обнял ее. Она замерла в его руках. Ветер уже расстегнул верхнюю пуговицу на ее блузке и принялся за следующую. Елена поймала его руку, сжала и покачала головой. Ветер ничего не ответил, провел по ее волосам, тронул за ухо, коснулся губ и подбородка. Нашел на ее запястье только ему известную складочку и нежно погладил ее. Елена глубоко вздохнула, голова закружилась, дыхание участилось, ноги подкосились, а по телу прокатилась теплая волна…
Усилием воли, взяв себя в руки, она отстранилась от Ветра:
– Вэй, правда, не могу! Хочу, безумно хочу, но не могу. – Она едва не плакала.
– Тогда это тебя не остановило. К тому же Карен все равно никогда не узнает…
– Достаточно того, что я знаю.
Ветер отпустил Елену и вернулся за стол к чаю. Елена чуть помедлила, тяжело вздохнула и вышла.
Ветер выбрал другую банку с чаем, черным, терпким и резким, и начал процесс заваривания заново. Он был уверен, Елена уже давно придумала, как отделиться от сестры, и каждую встречу ждал, что она, наконец, это озвучит, но она молчала. Спрашивать же самому он смысла не видел – если она еще не готова, то его вопросы будут лишним сотрясением воздуха. И даже если она ответит положительно, то будучи морально неготовой, неосознанно будет саботировать процесс разделения. Поэтому он терпеливо ждал. Что значит год или два, или даже пять, для того, кто способен прожить больше двухсот лет? Пустяк…
Ветер поднял чашку и вдохнул нежный горьковато миндальный аромат чая.
Сильнее беспокоило его другое. Уже много лет Елена жаждет близости с ним, но по какой-то причине, себя наказывает, и отказывает себе в этом. Наверняка это как-то связано с Карен. Что-то происходит, Елена каким-то образом делает что-то, что считается неправильным. Что-то связанное с противоположным полом. А чтобы компенсировать ощущение того что она плохо поступает, наказывает себя отказом ему. Говорить с ней на эту тему бесполезно, она снова прикроется этикой по отношению к Карен. Если Карен узнает, о том, что не одна, ее активность