– Так хвори-то эти откудова у людей? От таво, что запамятовали про силы, что в земле таятся, – не унималась баба Нина, помешивая ложечкой в остывшем чае. – Прабабка моя сказывала, что када люди силой той умели как надо пользоваться, то никаки хвори их не брали и жили они ой как долго – медицине вашей и не снилося. Захирели люди, слабые да болезные стали, запамятовали всё, чему учили их когда-то.
Долго они тогда сидели ещё и спорили, пока закат не окрасил небо в багровые тона, а чай в чашках окончательно не остыл. Баба Нина качала головой и вздыхала, Аня горячилась, размахивая руками и сыпля медицинскими терминами, но каждая так и осталась при своём мнении.
Вскоре разговор и вовсе забылся – начался последний учебный год в школе, наполненный бесконечными тестами и консультациями. Дни летели как страницы учебника: утром школа, вечером дополнительные занятия и подготовка к экзаменам. Но все усилия окупились сполна – проходной балл на бюджет в медицинский Аня набрала без особых сложностей. А уже осенью, получив белоснежный халат и первую зачётку, с головой окунулась в новую жизнь, полную анатомических атласов, латинских терминов и бесконечных конспектов.
– Вот мы и дома. Мама к твоему приезду вкусностей наготовила! – с нежностью в голосе произнес папа, выключая мотор.
Голос отца вырвал Аню из плена воспоминаний. Родная пятиэтажка с облупившейся кое-где штукатуркой, знакомый двор с детской площадкой, где когда-то она проводила все свободное время, и такими уже большими березами, верхушки которых раньше едва доставали до их окон на третьем этаже. Сейчас же они величаво шелестели листвой у самой крыши. Дождь почти прекратился, оставив после себя свежесть и блеск на листьях. «Да, я снова дома», – с облегчением подумала девушка, чувствуя, как тугой узел в груди начинает потихоньку ослабевать.
Глава 2
Входная дверь тихонько скрипнула, и на Аню обрушился запах свежей выпечки и маминого фирменного борща со сметаной. Знакомые с детства ароматы на миг вернули ощущение безопасности, но тут же уступили место тревоге. Чтобы не толпиться в тесном коридорчике, девушка наскоро разулась, оставив кроссовки у порога, и пошла на кухню, где уже слышалось позвякивание посуды. Мама стояла у плиты, помешивая суп в кастрюле. Услышав шаги, она обернулась, и Аня увидела её осунувшееся лицо с покрасневшими от слёз глазами. Они молча обнялись, крепко, словно боясь отпустить друг друга. Вскоре к ним присоединился и отец, обняв обеих своими сильными руками.
Несмотря на витавшее в воздухе напряжение, обед прошел тепло. За окном монотонно барабанил дождь, капли сбегали по стеклу причудливыми дорожками, а на кухне было уютно и пахло домашней едой. Аня рассказала про учебу, про сессию и, чуть стыдясь, про свою несчастную тройку. Родители слушали внимательно, время от времени задавая вопросы. Отец даже пошутил, вспомнив, как сам когда-то радовался тройке по сопромату. Оценки никогда их не волновали, и за плохие отметки дочь свою они никогда не ругали – главное, чтобы человек вырос хороший, говаривала