Вероника схватила меня за воротник камзола и потащила за угол, в тень, но потом отшатнулась с отвращением:
– Фу, да ты весь мокрый! Ты вспотел, как простолюдин!
– Может быть, мне рассказать ей, что ты не нуждаешься в наставлениях относительно супружеских обязанностей? Ты, верно, можешь сама написать целый трактат на эту тему, а?
– Свинья! – Она замахнулась, но я перехватил ее руку буквально в сантиметре от своего лица.
– Я не могу делать вид, что ты чиста как Дева Мария, если ты не будешь притворяться сама. Если ты не собираешься к бабушке – зачем ты вообще сюда явилась?
– По поручению матери. Она послала за тобой уже час назад и велела мне найти тебя.
– Бабушка тоже. Ты бы кого выбрала для первого визита?
Ронни раскрыла веер и начала им энергично обмахиваться.
– Старая ведьма говорила что-нибудь обо мне?
– С чего бы? Она уже нашла для тебя отличную партию – ты больше ей не интересна.
– Она выдает меня замуж за старика!
– За очень богатого старика, – ехидно уточнил я. – И со слабым здоровьем. Ты станешь безутешной вдовой, не исполнится тебе и двадцати лет, – и впереди у тебя будет прекрасное будущее, полное развлечений.
– Тебе легко говорить. Не тебя ведь он будет тискать своими скрюченными пальцами на супружеском ложе.
Она бросила на меня из-за веера лукавый взгляд.
– Хотя, Бен[5]… может, ты был бы не против? Судя по компании, с которой ты водишься…
Я прижал ее к стене так сильно, что она сдавленно пискнула, и зажал ей рот рукой. Потом приблизил губы вплотную к ее уху и прошипел:
– Прежде чем распускать острый язычок насчет моих друзей, вспомни сначала парня, которого повесили прошлой зимой. Такие обвинения – это не шутки, Ронни. Еще один намек – и клянусь, я научу тебя хорошим манерам.
Она оттолкнула меня с неожиданной силой. На щеках у нее горели красные пятна, глаза метали молнии, но она по-прежнему говорила шепотом:
– А ты не думал, что будет, если кто-нибудь услышит твои слова? О том, что я искушена в вопросе супружеских отношений? Если меня не убьют, то отправят в монастырь, где я больше никогда не увижу солнца! Или ты забыл?
– Нет, – ответил я. – Я не забыл. И тебе забывать не советую.
– Ты же мой брат! Почему ты никогда не защищаешь меня так же горячо, как своих друзей? Говорят ведь, что женщина может пасть тогда, когда нет мужчины, на которого она может опереться! Может быть, мои недостатки – это твоя вина!
Я пошел прочь.
Хотя она была моей сестрой, я не слишком-то заботился о Веронике: девушки всегда воспитывались иначе и совершенно отдельно от нас, и все, что я знал о ней, меня не слишком привлекало. Чем быстрее она выйдет замуж – тем лучше для всех.
Я услышал шелест ткани и, обернувшись, увидел, что Вероника торопливо идет за мной следом. Ее юбки с шуршанием задевали стены.
– Подожди!
– Зачем?