– Почему идиоты, позвольте узнать?
– Захламляют жилища разной дребеденью, а самое ценное предают лону помойки, – переминалась она с ноги на ногу.
– Что же, по-вашему, самое ценное? – осведомился он, не упуская из виду Леху с Сергеем, топчущихся на противоположной стороне шоссе. (Диалог с незнакомкой странным образом продолжал затягивать.)
– Осколки детства, дружок, память… – Нетерпеливым жестом она взбодрила берет. – Замечу, вы слишком переигрываете со своей физиономией.
«Проницательная», – мелькнуло у Кирилла.
– Вы не допускаете, что некоторым не хочется помнить свое детство?
Эту реплику она проигнорировала:
– Давайте, мальчик, быстрее, меньше слов. С минуты на минуту нахлынут местные архаровцы. Только что прибыли свежие поступления, сейчас они налетят как стая саранчи, ибо эти оглоеды высоко ценят вовсе не память, а обноски местных, как вы выразились, европейцев.
В осанке и речах старухи присутствовало странное сочетание горделивой надменности и молодой игривой заносчивости, столь непривычное для униженного жизнью пожилого российского человека, отчего Кириллу расхотелось над ней глумиться.
– Ладно, давайте фартук, не буду же я нырять в помойку в цивильных шмотках.
– Вот это по-мужски, вот это по-деловому, – обрадовалась она и протянула Кириллу снятый фартук.
Он накинул на шею лямку, стал завязывать за спиной тесемки.
– Кира! Охренел?! – устремился в их сторону Сергей, за которым неохотно поплелся Алексей.
– Сейча-ас, стартану разок, – картинно помахал им рукой Кирилл.
Через несколько секунд он подал старухе статуэтку.
– Мерси, мерси. – Приняв добычу, она внимательно разглядывала ее с расстояния вытянутой руки.
У застывшей в пик балеринки отсутствовала поднятая вверх правая кисть, но, похоже, старуху это ничуть не смутило. Со статуэтки она перевела взгляд на Кирилла и пристально вперилась ему в лицо.
Удивительно, но и теперь она не была Кириллу противна, он коротко ухмыльнулся ей уголками губ.
Сощурившись, та заметно посерьезнела:
– А знаете ли вы, мальчик, что со дня на день вас посетит пылкая и, заметьте, взаимная любовь?
– О-о-о, как все запущено! – успел пристроиться сзади нее Сергей, зверски вращая зрачками, выписывая пальцами над ее беретом немыслимые вензеля.
Подоспевший следом Алексей заржал с присущей ему откровенностью.
Кирилл сам поразился ее резкому переходу с предметности в область чувств, но не успел придумать ничего оригинального:
– У вас все в порядке с рассудком, мадам?
– Более чем. – Она проигнорировала шутовские жесты и ржание за своей спиной. В тоне ее скользнули нотки раздраженного разочарования.
– Она существует? – Кирилл вернул ей фартук.
Старуха вскинула голову:
– Любовь?
– Она