Яга прищурила глаза и со злостью крикнула:
– Пошли вон отсюда, нечего вам возле моей калитки толкаться, собаку злить. Вон!
– Шурка? Не может быть, – Гошка продолжал смотреть на нее, игнорируя возгласы пожилой женщины. – Я думал, ты умерла!
– Меня теперь трудно узнать, Гош. В Москве очень хорошие пластические хирурги, – Сандра улыбнулась, но мужчина, стоявший напротив нее, продолжал смотреть на нее пристально и серьезно.
– Я думал, ты умерла! Я писал тебе, твоя бабушка оставила адрес Ванькиным родителям, я его узнал и писал. А ты не отвечала.
– Но, я не получала никаких писем. Мы же сначала на съемной квартире жили, а потом переехали. Может быть, поэтому письма не доходили?
– Одно из писем я отдал в руки твоему папе, когда он приезжал за вещами.
– Папа хотел оградить меня от воспоминаний, боялся травмировать мою психику. Может быть, поэтому он ничего мне не сказал.
– Травмировать психику? А я думал, что поддерживаю тебя как друг.
– Гош, я не знаю, почему не получала твоих писем, но сейчас я очень рада тебя видеть. – Она ему улыбнулась и его лицо, наконец, смягчилось, а уголки губ поползли вверх.
– Вы, что, глухие или тупые? Вон пошли, сказала! – закричала Ядвига Петровна и подняла вверх трость, на которую опиралась при ходьбе всегда, сколько Александра ее помнила.
– Пошли, а то Яга не успокоится, – Гоша взял Сандру за руку и повел дальше по улице. Его дом был соседним, а сразу за ним жила Машка, – Зайдешь ко мне в гости?
– Вообще-то я к Машке иду. У меня проблемы с водой, хочу у нее умыться и выпить кружку кофе.
– Ты остановилась там же, где жила? Я зайду вечером, посмотрю, что там у тебя с водой. У меня руки золотые, кого хочешь спроси, – и он самодовольно приподнял вверх бровь.
– А я уже наслышана об этом от Машки. Она сказала, что ты лучший механик в районе.
– Это да, без работы не сижу. Ну, так, что, зайдешь?
– В следующий раз, Гош. Мне сейчас нужно с Машкой встретиться. А за помощь буду благодарна.
– Ну, тогда жди, приду – он улыбнулся и пошел к себе домой.
Александра прошла до калитки Машкиного дома; забор облез и слегка покосился, но оставался таким же, как и тринадцать лет назад, когда маленькая Шурка прибегала к подругам после школы. Не заперто. Как и большинство дверей в поселке, здесь нечего и не от кого было прятать.
– Маш, это я! Ты дома? – прокричала Сандра, заходя в совсем маленький коридорчик с низким потолком, покрашенный в синий цвет.
– Мы на кухне, проходи, Шурка.
За прямоугольным столом, накрытым клеенчатой сиреневой скатертью, сидела девочка с растрепанными длинными рыжими волосами и лицом винтажной куколки.
– Привет! Ты, наверное, Мила? А я Сандра.
– Сандра! – хмыкнула Машка, – Надо же такое придумать, заграничное прям. Тетя Шура это, поняла, Милка?
Милка кивнула, продолжая жевать гречневую кашу.
– Так, поела? Все, бегом, гулять. Нам с тетей Шурой поговорить надо.
Девочка