Она не испугалась, когда художник, наконец, решился показать ей свой отработанный материал. Женщина лишь приложилась ладонью ко льду и с долгим вниманием разглядывала каждую из замороженных жён. Неожиданно её взгляд ожесточился.
– Ты создал свою богиню. Чего же ты хочешь теперь? – спросила она, обернувшись к нему.
Скульптор заколебался.
– Твоей любви, – наконец ответил он. – Я хочу навсегда остаться с тобой.
Её глаза вдруг расширились, и в их дрожащем блеске скульптор увидел восторг. Она тряхнула золотистыми кудряшками, нежно обхватила его состарившееся лицо ладонями и поцеловала. Тысячи бабочек одновременно закружились в голове художника: душа запела, а рассудительность уступила место горячности – счастье незримой пеленой окутало его сознание.
– Я обещаю остаться с тобой навсегда, – прошептала она на ухо и потянула скульптора за собой.
Её мастерская была иной. В вагончике на колёсах пахло металлом, краской и неизвестными химическими смесями. Аккуратно разложенные свёрла, пилы и лезвия разных толщин мешались с медицинскими инструментами, а множество банок с непонятным содержимым пестрили разноцветными этикетками. Под широким столом стояли ящики, до верху набитые металлическими деталями невообразимых форм, а под потолком были приколочены несколько чучел птиц и небольших животных, замерших в хищных позах. Художник потянулся рукой к плотной ткани, накрывающей нечто объёмное в углу, и перед ним открылся невиданный ранее механизм, состоящий из множества шестерёнок, пружинок, колёсиков и прочих деталей.
– Это каркас будущего скульптора. Из всех кукол эта станет самой восхитительной. Она не перестанет творить… – услышал он за спиной голос любимой и тут же почувствовал резкий укол в шею. – Мы навсегда останемся вместе.
***
Публика стекалась к шатру. Уже неделю маленький городок гудел рассказами о передвижном кукольном театре, чьи постановки снова и снова вызывали оглушительные овации. Механические куклы пели, танцевали и читали стихи… Но больше всех публике запомнилась кукла старого скульптора, который из куска льда вырезал мечту. Его лицо замерло в жадном нетерпении, а седые усы навсегда приподнялись в мечтательной улыбке.
Этот художник уже не горел страстью к ледяной богине и не тешился коллекцией порока. Лёд в его мастерской быстро таял без хозяйской опеки, превращаясь в серые лужи, и вскоре статуя полностью исчезла. Только музы, лежащие на полу в немыслимых позах, ожидали своего часа, чтобы поведать случайному посетителю о чём-то важном.
Тень
День близился к концу. Город жил и дышал порывами ветра в серости и промозглости. Всё вокруг капризничало, чихало и шлёпало. Осень, в привычной своей вредности, меланхолично разбрасывала по городу пожелтевшие листья, заставляя ворчливых дворников то и дело сгребать их в грязные кучи. Мелкий дождь непрерывно