Адвокату в таких случаях остается лишь просить суд пожалеть его крохотного, пока не родившегося ребеночка.
Но навряд ли сильно пожалеют: у убитых им женщин остались шестеро деток. Вообще, для маленького городка произошедшая трагедия была как взрыв бомбы. К злосчастному Ринату сформировалась отчетливая стойкая ненависть. Стольким людям сломал жизнь! И все из-за пьяни. Разумеется, горожане припомнили ему и прошлую трагедию. Теперь факт того, что Гильдеев вышел тогда сухим из воды, трактовался как поддержка имеющего связи завгара.
Короче, не спрячь его менты в СИЗО, Ринат сейчас на городских улицах долго бы не прожил, разорвали бы голыми руками на мелкие части.
– Боюсь, я не смогу вам помочь, – извиняющимся тоном наконец сказала Шеметова.
– Но… как же… – растерялся Ишмурзин. – Вы не можете отказаться! Вы же адвокат!
– Могу, уважаемый, – печально произнесла Ольга. – Я действительно не вижу пользы от своего присутствия. А получать деньги ни за что я не приучена. – Она даже привстала, показывая потенциальному доверителю, что аудиенция окончена. Тот же, прибитый своей бедой, все не уходил.
Адвокат тоже не хотела невежливо торопить человека, и так задавленного обстоятельствами.
А он все не уходил.
Наконец, что-то решив, сказал:
– Вы знаете, мой зять – не подарок. Пьющий, бесхарактерный.
Ольга молча кивнула в знак согласия. Теперь, конечно, знает.
– Но есть один момент в нем, – как-то даже задумчиво сказал Радик Алиханович. – Может, поэтому я и согласился отдать за него дочь.
«Не поэтому, – трезво подумала Шеметова. – Ты ж сам сказал, что она залетела». Однако вслух спросила:
– И почему же?
– А он не врет, – наконец сказал завгар. – Вообще не врет, верите?
– Нет, – честно ответила адвокат. Ей как-то не доводилось видеть совсем не врущих людей. Даже в научных журналах пишут – если ребенок до трех лет не врет и не фантазирует, значит, у него проблемы с умственной деятельностью.
– Вот, представьте себе, – печально подытожил тесть автоубийцы. – Не врет, и все тут. И упорно твердит, что никого не сбивал.
– Нет, – опять не согласилась Шеметова. – Он упорно твердит, что не помнит, как сбивал. Ну так если он, в забор врезавшись, тут же заснул, то что он в принципе может помнить?
– Все остальное помнит, – осторожно сказал тот. – Маршрут, где и с кем пил, сколько выпил.
– Это он все следователю доложил? – ужаснулась Ольга.
– Хуже уже не будет, – усмехнулся завгар.
– К сожалению, – вынуждена была согласиться адвокат. Ей очень не хотелось ввязываться в безнадежное дело, даже за хорошие деньги. Но и жестко отказывать тоже было не по-человечески.
Решение пришло само собой.
– Давайте вот как поступим, – предложила она. – Я отправляю данные из дела вашего зятя на экспертизу. Есть у нас очень