Свисток, гудок, и общий вагон пассажирского поезда Свердловск – Абакан, пропахший кислым «амбре» носков, высунутых в проход, неистребимым сочетанием запахов пеленок и молочной колбасы, красноголовой водочки и крепкого табака, раскачиваясь и поскрипывая, понес нас навстречу неизведанному. Минусино-Усинский тракт, серпантин неухоженный дороги, десятичасовое путешествие в отнюдь не «мерседесовском» автобусе – и перед нами столица Тувы, Кызыл, город, где сливаются Большой и Малый Енисей, посреди которого торчит столб «Центр Азии», клубы пыли и множество очаровательных метисок. Местный аэропорт, как разворошенный муравейник, занят самим собой, принимая и отправляя грузы, аборигенов и лиц «бандитской национальности» во все закоулки этого горного края, куда, как в песне, «только самолетом можно долететь». Вперемешку с какими-то бочками, узлами и ящиками, сидя друг на друге, прибываем воздушным путем, испытав дикую тряску и американские горки воздушных ям, в райцентр Тоора-Хем, самое сердце Тувы, расположенный на берегу Бий-Хема, то бишь Большого Енисея. Зарядил гнусный моросящий дождь, и наша палатка, притулившаяся на краю так называемого аэродрома, стала как бы красным уголком для влипших в непогоду «летунов» и местных технарей. Ужасающие, завораживающие и кретинские истории, рассказанные под брезентовым пологом старожилами этих краев, доводят нашу нервную систему до состояния закипания.
Распивая очередную рюмочку «чая» и закусывая баночной тушенкой, местный начальник аэропорта, ехидно осведомившись о запасах оной, дает дельный совет: там, за речкой, «козлов» – умотаться, так че же сидеть задаром, надо смотаться туда и добыть свежего мяса для всей честной компании. Сказано – сделано, и вот я на том берегу, переплыв на утлой лодчонке и снесенный метров на пятьдесят вниз по течению, сжимая в руках ТОЗ-17, начинаю храбро карабкаться по захламленной валежником лощинке вверх.
Лезу в гору я
Передохнув перед вершиной, делаю рывок и утыкаюсь нос к носу в обалдевшую морду молодого медведя, повторявшего мой подвиг, только по другую сторону горы. Обоюдное видение выпученных глаз и вывалившихся языков продолжалось доли секунды, а затем дружная парочка, синхронно хрюкнув, отчаянно рванула вниз по уже отработанному каждым маршруту. Прогремев по желобу лощинки, нигде и ничем не зацепившись, перемахиваю Енисей под оживленный комментарий теплой компании, ожидавшей от меня ну как минимум седло косули. Приняв с перепугу сто грамм, размахивая руками и бия себя в грудь, начинаю рассказ о своем геройстве, который был бесцеремонно прерван старшим аборигеном словами: «А вот вчерась у Федьки мишка опять буренку спер», что вызвало настоящий ступор у всей городской компании.
Зато следующий день начался здорово, – дали погоду, и самолет до поселка Хамсара был загружен