–Надо будет в соннике посмотреть, к чему птицы на балкон слетаются, – резонно отметила мама. Ульяна всё понимала и без всяких сонников, но так ведь маме же не расскажешь. Тогда и про телекинез придется.
Вообще, у мамы была гиперфиксация на теме магии и прочей мистической ерунды. Именно что ерунды, потому что искала она постоянно ни в том направлении – абсолютно все астрологи, ведьмы, тарологи и прочие экстрасенсы, с которыми она связывалась, были либо обыкновенными шарлатанами либо совершенно искренне уверенными в своих сверхъестественных способностях пустышками, которые этими самыми способностями как раз не обладали. Недавно очередная мамина гадалка из Москвы с истинно ведьмовским именем Линда, которая гадала исключительно по скайпу, предсказала ей скорое богатство, и теперь мама ждала его с хлебом–солью у порога своей жизни, а богатство всё не торопилось приходить.
Страшно представить, что произойдет, если она узнает, что ее дочь умеет швыряться предметами при помощи силы мысли.
Мама постояла еще немного и ушла, что-то задумчиво бубня себе под нос про «обсудить это с Линдой». Улин телефон пиликнул, оповещая, что от Вани пришел ответ.
Уже через полчаса они были у него в квартире в присутствии двух доселе незнакомых Ульяне ребят. Первым был смуглый низкорослый то ли татарин, то ли башкир, бодро отрекомендовавшийся Маратом. Второй – симпатичная большеглазая девочка с длинными каштановыми волосами. Ульяне она сразу понравилась, несмотря на то, что та посмотрела на нее исподлобья и угрюмо буркнула: «Лия».
Пока они знакомились, Ульяна ненавязчиво прощупывала их энергетические поля на предмет Силы – и сразу же нащупала то, что искала. Сила здесь вообще била ключом сразу из четырех источников, но самое внушительное свечение исходило от Лии. Она была буквально наэлектризована энергией.
–Садись на кресло и не двигайся, – сказал Ульяне Марат, – сейчас со всем разберемся, не боись.
Уля послушно уселась в мягкое продавленное кресло и замерла, положив руки на колени. Марат расположился напротив нее – на незаправленной кровати, скрестив ноги по-турецки и закрыв глаза. Первые секунд тридцать ничего не происходило, и Ульяна даже начала подумывать, что ее разыгрывают. Однако вскоре ее начало неумолимо клонить в сон, и, поддавшись этому искушению, она закрыла глаза – а когда открыла, обнаружила себя уже в совершенно другом месте.
Она стояла посреди дремучего зеленого леса, плотно укрытая от небосвода широкими кронами деревьев. Деревья все были какие-то странные: Уля могла поклясться, что на земле такие не растут, и что ни в одном из учебников биологии, да что там, ни в одной Красной Книге их не найти. Причудливо изогнутые стволами, с листьями сложной и непонятной геометрической формы, на которых все никак не хотел концентрироваться взгляд, словно бы она смотрела на причудливую стереокартинку. Травяной ковер под ее ногами двигался, как будто