Нежно поцеловав жену в уголок рта, мужчина осторожно поднялся. Спать не хотелось. Вспоминая сегодняшний кошмар и покачивая головой, Комаров направился в ванную. Приняв душ, он начал чистить зубы, вполголоса мурлыча мотивчик популярной песенки-однодневки.
Проведя рукой по запотевшему зеркалу, Николай заглянул в его туманные глубины и напрягся. Сплюнув пасту и наскоро прополоскав рот, он снова осмотрел себя. Нет, ему не померещилось: на животе явственно проступали кубики мускулатуры. Зажмурившись, Комаров помотал головой, пытаясь прогнать наваждение.
Николай старался поддерживать себя в форме, ел мало и редко, несмотря на недовольство Леночки, но спортом не занимался. Работа в театре, пара кружков в школах, репетиторство – всё это не оставляло сил и времени на другие увлечения. Поэтому актёр всегда был худощав, но не мускулист, и то, что он увидел, поразило мужчину.
Он напряг бицепс и снова изумился, когда под кожей вздыбились тугие шары.
– Что за чёрт? – подумал Комаров, опустив руки. – Даже плечи как будто стали шире. В тело что ли вхожу? А не поздновато?
Заглянувший в ванную Миша присвистнул:
– Хорошо выглядишь, пап. Начал в качалке заниматься?
– Нет, и не знаю, откуда это взялось.
Сын недоверчиво посмотрел на отца.
– Шутишь? Мышцелатура сама не появляется.
– Не шучу. Я, действительно, не понимаю, в чём дело. Ты в школу не опоздаешь?
– Мне ко второму уроку. Кстати, вернусь поздно, мы с ребятами собираемся в кино.
– Хорошо, я скажу маме…
Вспомнив что-то, Комаров остановил сына, взяв того за руку.
– Держись ближе к свету, Миша. Люди пропадают, ты, наверное, уже слышал.
– Пап…
Подросток хихикнул.
– Да всё это чушь, утка-страшилка.
– Вовсе нет…
И Николай рассказал о вчерашнем происшествии.
– Ничего себе!
Мальчик задумался.
– Ладно, не беспокойся, пап, – произнёс он, – я стану ходить под фонарями.
– Если что, позвони нам с мамой, мы тебя встретим.
– Договорились. Пока.
И, помахав отцу рукой, подросток исчез. А Комаров снова уставился в зеркало.
– Мишка, ты идёшь с нами сегодня? – спросила мальчика сидящая рядом симпатичная брюнеточка.
Её звали Дашей, но юной львице не нравилось это имя, и всеми правдами и неправдами она заставила однокашников называть её Яной. Те посмеивались, но шли у девочки на поводу.
– Да. Я уже и родителей предупредил.
Яна хмыкнула.
– Ты до сих пор сообщаешь им, куда собираешься? А если отправишься на свидание, тоже доложишь?
Миша, как и отец, обладающий самостоятельностью мышления, кивнул.
– Непременно. Зачем заставлять их волноваться?
– Ну и дурак…
Яна