– Сука, – выругался он, вспомнив об этом.
Ну, ничего, Финч не позволит себя сломать никаким обстоятельствам, жизнь в приюте научила его быть пробивным. В конце концов, он найдёт работу и встанет на ноги. Надо только поменьше пить….
Резь в мочевом пузыре стала нестерпимой. Зайдя за угол, Майкл облегчился у заваленных мусором ящиков. Застёгивая молнию на джинсах, он краем глаза заметил, что неподалёку шевельнулось что-то большое. По спине Финча побежали мурашки. «Надо удирать», – подумалось ему.
Но вместо этого мучимый любопытством Майкл, как в дешёвых фильмах ужасов, шагнул к тёмному закоулку. Приблизившись, он, скорее, почувствовал, чем услышал, что в мозг его вливаются слова, произносимые странным, сверхъестественным голосом:
– Внемли мне, Охак! Минула вторая декада Адореха эры Ильраха, и настала пора. Ты должен проснуться, эвгаст.
Тьма подступила к Майклу, наполнив голову музыкой и голосами, а когда всё закончилось, мужчина, глядя прямо перед собой, ровным тоном произнёс:
– Я готов!
– Идём же, – прошелестел мрак на родном Охаку языке, – я отведу тебя к наместнику великого жатира.
И окутал замершего человека мглистой дымкой. Через секунду место, где тот стоял, опустело.
Глава II
Николай шёл к кабинету директора, гадая, зачем так срочно тому понадобился. Миновав злополучную нишу, Комаров остановился, пристально вглядываясь в темноту, но не увидел ничего подозрительного. Вздохнув с облегчением, он распахнул дверь и вошёл, удивлённо осматриваясь.
И было чему изумляться: помещение словно увеличилось вдвое. Произошло ли это благодаря выстроившимся в ряд зеркалам, или комнату зрительно расширила белизна стен, но она казалась огромной. Николай Михайлович сидел в большом кресле спиной к визитёру.
– Подойди ближе, – донеслось из-за высокой спинки.
Остановившись у стола, Комаров взглянул на свои многочисленные отражения и остался доволен.
– Долго мне ещё играть героев-любовников, – подумалось ему.
Глядя в большое окно, Николай ждал, когда директор соизволит показать свой лик. Внезапно он сообразил, что высотки за стеклом выглядят необычно: острые пики чёрных зданий, похожих на сталагмиты, залитые мертвенно-бледным искусственным светом, упирались, казалось, в самое небо, а вокруг них кружили необычной формы летательные аппараты.
Засмотревшись на это зрелище, Комаров не сразу заметил, что собеседник повернулся к нему и опомнился, лишь услышав странное:
– Лиолис скучал по тебе, Фривид. Скоро ты сыграешь лучшую роль в своей жизни.
Взглянув на того, кто сидел в кресле, Николай сначала опешил, а потом закричал.
Подскочив в кровати с оглушительным, как ему показалось, воплем, мужчина некоторое время тупо смотрел