– Полагаете, Правление жаждет контроля над нефтяным бизнесом? – Свенссон произнес эти слова с презрением, словно речь шла о мензурке с бензином, а не о всемирном господстве Ближнего Востока в снабжении человеческой расы черным золотом.
– Я не ставлю под сомнение, что преследуются иные цели. Просто не вижу логики в этих действиях.
Свенссон одарил его снисходительной ухмылкой, в которой читалось безразличие к тому, видит ли кто-то логику в чем бы то ни было или нет. Бен Аббас сжал кулаки, но сдержался и промолчал. Как ни крути, а хамоватый швед – лишь связующее звено между Правлением и ими, членами Клуба. Засранец был мальчиком на побегушках, и это утешало самолюбие шейха. Да и многих других, кому приходилось терпеть манеры Свенссона.
Тот обвел присутствующих безжизненным, рыбьим взглядом, словно уточняя, не желает ли кто-то еще попасть под ледяной душ. Ответом были колючие взгляды пяти пар глаз. Уже в дверях, не оборачиваясь, он бросил:
– Дату собрания Клуба в Лос-Анджелесе сообщу через неделю.
* * *
Июньским субботним утром Москва пребывала в полудреме. Ночью прошел ливень, и зелень деревьев благоухала свежестью. Точно в назначенный час Женя вошла в здание института экологии – нелепое серое строение советских времен. Изнутри оно выглядело приветливее: начальство разорилось на кое-какой ремонт, и от интерьера не так сильно веяло «совком».
Возле кабинета Маши царило столпотворение. Седовласые мужи заполонили коридор: пробиться к дверям было невозможно. Но не для Жени. Захлопнув за собой дверь, она увидела подругу, которая как сторукое индийское божество разговаривала по нескольким телефонам, заполняла бумаги и отдавала распоряжения. Обстановка в пресс-центре НИИ походила на кремлевскую приемную.
Закончив отчитывать невидимого телефонного собеседника, Маша выругалась:
– К чертям собачьим! В понедельник увольняюсь из этого дурдома!
– Ага, массовый психоз. Едва выжила в борьбе с цветом нации, осаждающим твой кабинет. Их коллективное бессознательное запросто может убить.
– Суммарный ай-кью собравшихся под миллион, так что не удивлюсь, если сама свихнусь.
– Мусик, говори, где мое место в этом бедламе, и твои проблемы уменьшатся на сто двадцать баллов ай-кью.
– Внесла тебя в список как лаборанта-стажера кафедры микробиологии. Так что, надевай белый халат и чеши в лекторий.
– Ты лучший в мире пресс-секретарь!
– А ты – льстивая журналистская морда.
– Обожаю тебя!
– Давай, дуй. Сборище на пятом этаже.
Лекторий сторожили два мордоворота из службы безопасности Минэнерго. «Лаборант-стажер» подождала, пока нашли ее фамилию и провели досмотр. Обнаружив диктофон, секьюрити уточнил:
– Это зачем?
– Для научной работы. Пишу кандидатскую по системам нефтеочистки, – соврала она.
Огромная аудитория была заполнена наполовину. Львиную долю