Поэтика биосферы. Иван Крышев

выделить элементы в поэтическом произведении терпят неудачу. Объясняется это, по-видимому, тем, что, выделяя элементы, мы разрушаем художественное произведение, которое всегда выступает как некое нерасчленимое целое, доведенное до совершенства, эстетического идеала. Вырывая элементы из произведения искусства, расчленяя стихотворение на агрегат слов, мы заменяем непосредственное его восприятие опосредованным. Между тем сила искусства в непосредственном и непринужденном воздействии на личность, а через нее и на все общество (Воробьев, 1973). Возможно, уместна аналогия между стихом и природным объектом как системы из нецелого числа элементов (Крышев, 1974).

      Природа стиха динамическая: «Единство произведения не есть замкнутая симметрическая целость, а развертывающаяся динамическая целостность…» (Тынянов, 1965, с.8). Можно отметить следующие особенности взаимодействия конструктивного фактора стиха (ритма) с семантическим (словом):

      Принцип композиции (коллажа): «Заметим мимоходом для стихотворцев, какую силу получают самые обыкновенные слова, когда они поставлены на своем месте» (Батюшков, цитируется по (Тынянов, 1965, с.110)).

      Принцип развития. Например, в стихе Баратынского «На смерть Гете» противоречие между жизнью и смертью дается сразу, в первых строках стиха:

      Предстала, и старец великий смежил

      Орлиные очи в покое.

      Музыка стиха «предстала, и ста(ла)» резко обрывается. Далее это противоречие и первоначальный образ развиваются в целостный стих. Отметим здесь же, что слово в стихе представляет собой некий процесс (а не застывший знак). Слово как некоторое соответствие чувству, образу есть в то же время их отрицание. Значение слова конкретизируется по мере развертывания стиха, т. е. определяется всем произведением в целом.

      Стих явление многоплановое. Слово не является корпускулярным элементом стиховой системы. Стих следует рассматривать как нечто целостное, нерасчленимое.

      Панов, говоря о нерасчленимости стихотворного произв едения (стих – это все), отмечает: «Разрушение звучания разрушает полностью стих, разрушение семантики стиха разрушает полностью стих. Значит, стих надо рассматривать как многоярусное построение. Есть звуковой ярус; звуковой ярус – это организация звуков и сочетаний звуков… Кроме того, есть ярус словесный – ярус, в котором организованы слова и сочетания слов, преобразованы, поэтически преображены слова и сочетания слов. И есть третий ярус – образный. В образном ярусе организованы образы». В словесном ярусе «каждое слово – соотношение смысла и звука» (Панов, 2017, с.22, 23).

      Но даже такой, казалось бы всесторонний анализ стиха как многоярусного построения, представляет собой «только очень незначительную часть объективно существующих законов внутреннего самодвижения поэзии, и поэзия всегда останется тем, что абсолютно для нас неожиданно, именно потому, что сами закономерности окажутся незначительной частью того, что может быть познано» (Панов, 2017, с.11).

      Страница