Поэтому, оказавшись вне своего стада, холоп начинает испытывать беспокойство, как и любое другое стадное животное, отбившееся от стада. Испуганное блеяние отбившейся от стада скотины получило название ностальгия.
В отличие от стадного холопа человек социально свободный функционирует вне понятия Родины, так как он (по определению) не признает над собой никакого господина, и смысл своей жизни он видит в чем угодно, но только не в служении кому-нибудь. При этом в случае необходимости он будет, пусть даже ценой жизни, отстаивать свою свободу, свой образ жизни и свою собственность. Государство в обществе свободных людей – это не надсмотрщик и не господин, а нанятый менеджер для поддержания порядка и создания и защиты наиболее благоприятных для жизни человека условий.
При этом в зависимости от ориентирования в системе разум-инстинкты человек будет в той или иной степени привязан к своей малой родине. Свободный и от территориальных инстинктов человек вообще не имеет ни малой родины, ни большой. Его дом – планета Земля, а его место там, где ему хорошо.
Подобная позиция вызывает у холопов лютую ненависть потому что, с одной стороны, свободный человек легко отвергая главный смысл жизни холопа (служению господину), как бы заявляет тому, что служение, а это главный предмет гордости холопа, для него ничего не стоит; с другой стороны жизнь свободного человека – это жизнь вне стада с необходимостью думать своей головой, что для холопа является самой ужасной из возможных перспектив.
Отсюда и тотальная вражда свободных людей и холопов.
Патриотизм – это идеология тоталитарных сект.
Была б моя воля, я бы вычеркнул литературу из числа школьных предметов, так как вынужденное изучение в столь юном возрасте литературных «шедевров» гарантированно вызывает у нормального школьника интеллектуальное несварение с последующим стойким оптовым отвращением к серьезной литературе, а нередко и к чтению вообще. Что же до таких ритуальных деяний, как анализ произведений с написанием сочинений по этому поводу, то они приносят пользу разве что членам секты критиков и литературоведов, позволяя им неплохо существовать за счет паразитирования (так как за пределами секты их труд нахуй никому не нужен) на литературе.
Вместо этого я бы ввел исключительно добровольный и обязательно платный факультативный курс читательской игры, где чтение книг преподносилось бы, как увлекательная игра, напоминающая кладоискательство (хороший