Она шла на зов – тот самый, что пробивался сквозь шум листвы, тонкий, как паутина. Звук дудочки. Невесёлой, нежной, зовущей в темноту. Он вёл её к кринице, что пряталась в сердце чащи. Колодец, сложенный из камней, покрытых мхом-кровопийцей. Вода в нём была чёрной, но не от гнили – от бездны, что зияла на дне. Здесь начиналась дорога в Навь.
– Ищешь путь в царство теней? – раздался голос. Не за спиной – внутри, как будто кто-то заговорил её костями.
Ярина обернулась. Под дубом, корни которого сплетались в трон, сидел слепой волхв. Его глаза были зашиты чёрными нитями, а вместо зрачков на веках красовались выжженные руны. Одежда – лоскутное покрывало из шкур и тканей, каждая заплатка шептала историю чьей-то смерти. В руках он держал посох, увенчанный черепом ворона, чьи пустые глазницы светились синим, как звёзды в колодце.
– Светозар… – вырвалось у Ярины. Имя пришло само, будто его выдохнул лес.
– Дочь Велеса, – он улыбнулся, и зубы его были остры, как у хищной птицы. – Я слышу, как твоя кровь стучит в такт сердцу мира. И как Кощей стучит в твои сны.
Ярина сжала нож-чекушу. Воздух вокруг волхва вибрировал, будто он был не человеком, а сгустком древних заклятий.
– Ты поведешь меня в Навь?
– Нет. – Он поднял посох, и воронья голова закружилась, высекая искры. – Я покажу тебе дверь. А ты войдёшь сама… если осмелишься.
Светозар ударил посохом о землю. Камни колодца сдвинулись, заскрипев, как кости в суставах великана. Вода вскипела, и из глубины поднялся Чур – хранитель границ. Его тело было слеплено из глины и корней, глаза – два уголька из пепла ритуальных костров, а вместо голоса – гул земли, говорящей через трещины.
– Кто нарушает покой Нави? – прогремел Чур, и с деревьев посыпались мёртвые листья.
– Дитя трёх дорог, – ответил Светозар, не моргнув. – Её мать прокляла Велеса. Её кровь – ключ и замок.
Ярина вздрогнула. Мать? Прокляла? Обрывки воспоминаний вспыхнули: мать, сжигающая зеркала… её крики в бреду: «Он украл тебя у меня! Украл!»
Чур наклонился, и его глиняное лицо треснуло, обнажив бездну под ним.
– Правда жжёт, как крапива, – проворчал он. – Твоя мать, смертная, полюбила бога. А когда он покинул её, наслала на него заклятье – чтобы его сила гнила, как осенний лист. Но проклятие ударило в тебя. Ты – рана между мирами.
Ярина отступила, будто её ударили. Земля под ногами закачалась.
– Ложь! – выкрикнула она, но Чур уже тянул к ней руку из глины и мха.
– Плати за правду, – проревел он. – Дай то, что дороже крови.
Светозар вдруг засмеялся – сухо, как треск сухих веток.
– Он хочет твои сны, девочка. Те, где ты ещё верила в добро.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив