И вновь стало тихо. Так, что казалось, я слышу собственное спокойное дыхание, а затем прозвучало странное:
– Да простит меня Тьер.
Вспыхнуло темно-синее пламя.
Рев пламени был оглушающим. Огонь ревел, затем взревел втрое громче, а едва языки пламени угасли, послышался не менее оглушающий вопль:
– Эллохар, пожри тебя Бездна, это моя спальня!
Мне, вновь стоящей спиной к событиям, было как-то все равно, где мы и чья это спальня, не вызвала любопытства даже фраза:
– Трое? Алсэр, ты себя явно переоцениваешь.
И разъяренное восклицание хозяина помещения:
– Вон.
Сказано это было не нам, потому как мы остались, а кто-то ушел. Затем послышалось шуршание материи и раздраженное:
– За какой Бездной ты приволок человечку Тьера?
– Надо же, ты ее со спины узнал, – ехидно протянул магистр.
И меня развернули. Безразлично обозреваю оформленную в золотых тонах роскошную спальню, с внушительной, больше, чем у Риана, кроватью… Разобранной и измятой. Вокруг ложа в беспорядке лежали детали одежды. Перед постелью стоял сам лорд Алсэр в длинном темно-синем халате.
– Темных вам. – Безразличие не предполагает отсутствия вежливости.
– И вам кошмарных, очаровательная леди Риате, – сквозь зубы прошипел лорд.
Эллохар за моей спиной хмыкнул и произнес:
– Повежливее, моя прелесть только что спасла тебя от обвинения в измене, Алсэр.
И выражение лица лорда изменилось мгновенно.
– Вопрос, Алсэр: кто присутствовал при допросе Браоса?
Секундное замешательство, затем неуверенный ответ:
– Мой брат.
Не знаю, какое выражение лица было в тот момент у магистра, но Алсэр торопливо пояснил:
– Дело государственной важности, Эллохар, это уровень, на который допускаются только свои. Естественно, посторонних на допросах не присутствовало.
Но, не принимая его пояснения, магистр задал лишь один вопрос:
– Где он?
Алсэр хмыкнул, неодобрительно покачал головой и произнес:
– Это бред, Эллохар. Бред по всем статьям. К тому же, ты не сможешь перенестись в Харван, это родовой замок, магия только рода…
Вспыхнуло темно-синее пламя с фиолетовыми всполохами.
Мне было совершенно все равно, какой у него цвет, хотя я точно помнила – огонь Эллохара чистого светло-синего оттенка. А вот Алсэра цвет возмутил:
– Да за какой Бездной, Эллохар?! Это… это…
Когда огонь охватил нас, магистр обнял вновь, затем я услышала его задумчивое:
– Как ты думаешь, младшие братья мечтают занять положение наследника рода?
– К