За его спиной раздался знакомый голос:
– Норман, хватит пялиться в пустоту. Иди лучше проверь показания спектрометра.
Это был Картер, геолог экспедиции, человек с вечной недовольной складкой у рта и привычкой раздавать указания.
– Я уже всё проверил, – ответил Норман, не отрываясь от вида. – Данные стабильны. Аммиачный лёд, простейшие углеводороды, следы кремния… и эти странные структуры, которые заметил зонд.
– Структуры, ха! – фыркнула Лора, биолог. – Может, это просто игра природы? Ледяные торосы, оползни…
– Слишком правильные, – вмешался Рейес, инженер. – Я видел снимки. Это не случайность.
Норман обернулся к команде.
Если там действительно была жизнь, почему она исчезла?
Тишина. Все знали ответ: потому что Хиона – мёртвая планета. Ледяная пустыня с температурой под минус сто двадцать.
– Может, они ушли вглубь планеты? – предположила Лора. – Или эволюционировали, нашли способ покинуть этот ад.
– Или погибли, – мрачно добавил Картер. – Как и мы, если не сосредоточимся на посадке.
На мониторах замигали предупреждения. Атмосферный вход.
– Все по местам! – раздался голос капитана Волкова. – Ложимся на курс к станции «Новая Терра-1». Готовимся к стыковке.
Челнок содрогнулся, входя в разреженную атмосферу. За иллюминаторами замелькали белые вихри, а через несколько минут вдали показалась станция – массивный купол, окружённый ангарами и ретрансляторами. Но взгляд Нормана привлекло другое – в сотне километров от станции простиралось Арктическое аммиачное море, огромная равнина застывшего аммиачного льда, под которым прокладывали дорогу течения этой странной чужой планеты. А за ним – ледяные хребты, чёрные на фоне бледного неба, и там, среди их острых пиков, угадывались те самые каменные глыбы.
Когда «Левиафан» пристыковался, команду встретил профессор Элиас Грей – высокий, сутулый человек с лицом, изрезанным морщинами и холодом.
– Добро пожаловать на край света, – проворчал он. – Ваш прилёт как нельзя кстати. Две недели назад мы отправили экспедицию к тем глыбам на ледоколе «Борей». Они должны были вернуться три дня назад.
Внутри станции пахло металлом и статикой. На стенах висели карты с маршрутом «Борея» – через море, к хребтам. Все отсеки были герметично закрыты, чтобы не пропустить ядовитую атмосферу Хионы внутрь модулей станции.
– Последнее сообщение было в точке L-7, – профессор ткнул пальцем в карту. – Они уже были у глыб. Говорили, что нашли… аномалии. Потом связь прервалась.
– А «Борей»? – спросил Волков.
– Капитан потерял связь с геологами и вернулся на станцию в соответствии с нашими указаниями. Но вчера мы поймали слабый сигнал с того места, куда отправилась экспедиция.
Профессор включил запись. Из динамиков полился ритмичный гул, словно чьё-то дыхание.
– Это не помехи, – прошептал Рейес.
– И не ветер, – добавил Картер.
Лора перевела взгляд на иллюминатор, за которым аммиачная пустыня уходила к горизонту.
– Значит, нам туда.
Волков кивнул:
– «Борей» готов к выходу. Завтра в шесть по местному времени отплываем к стоянке экспедиции геологов.
Норман подошёл к иллюминатору станции. Где-то там, за морем, чёрные глыбы ждали их.
А вместе с ними – и что-то ещё.
Глава 2 – Дыхание аммиачного моря
Ледокол «Борей» пробивался сквозь трещащий лёд, оставляя за собой зияющие трещины, из которых сочился ядовитый туман. Аммиачное море оказалось куда опаснее, чем предполагали: его лёд был хрупким, как стекло, а испарения оставляли на скафандрах едкие пятна. Норман, стоя на корме, смотрел, как за кормой медленно закрываются разломы, обнажая на миг холодную жидкость под ними, так напоминающую воду.
– Ещё километр – и мы на месте! – крикнул Рейес, втиснувшись в рубку. – Но держитесь подальше от краёв! Если провалимся в эту дрянь, течения подо льдом унесут глубоко вниз. Ни один зонд потом не найдёт.
Когда «Борей» наконец достиг противоположного берега, перед ними открылась панорама, от которой перехватило дыхание. Ледяные хребты вздымались к чёрному небу, их вершины – острые, как бритвы – терялись на высоте 13 тысяч метров. У подножия, словно брошенные гигантским ребёнком кубики, лежали каменные глыбы идеальной кубической формы.
– Следы лагеря! – Лора указала на полосу растяжек рядом с гермоотсеком и брошенных ящиков у кромки льда. – Они здесь ночевали.
Капитан Волков первым сошёл на берег. Его фонарь выхватил из темноты разбитый генератор, гермоотсек и следы вездеходов, уходящие к хребтам.
– Ни тел, ни крови, – пробормотал Картер, тыча ботинком в замёрзший