Так, так, так… значит, слуги любили Ольгу Дмитриевну. Это хорошо. Это может пригодиться.
Афанасий оглянулся по сторонам, а потом сказал:
– Я там за бочкой с мочеными яблоками, одеяло припрятал. Еще с прошлого раза. Думаю, авось снова в холодную вас отправят!
– Спасибо ва… тебе большое! – я вовремя спохватилась. Вряд ли слуг называли на «вы». – Я никогда этого не забуду!
– Да вы с детства были доброй барышней, – улыбнулся мужчина в бороду. – Не повезло-то как… И угораздило же вашего батюшку на Марии Петровне жениться! Точно черти подтолкнули! Жалко вас… лебедушку нашу. Я никогда не забуду, тот день, когда вы родились. Семнадцать годков уж прошло… Такая вьюга была, ни зги не видно! Если бы дохтор смог приехать, может, ваша матушка и жива осталась…
Так, так, так! Появилась возможность узнать хоть что-то о себе!
– Неужели помнишь тот день? – я в волнении уставилась на него.
– Помню, а как же! Ведь третьего декабря и младший брат нашего цесаревича, Алексей Александрович народился… Только на пять лет раньше, – Афанасий на минуту задумался. – Все правильно. Великий князь в тыщу восемьсот двадцать пятом, а вы в тыщу восемьсот тридцатом!
Стоп! Стоп! Какой великий князь Алексей Александрович? Пусть я и не особо интересовалась историей, но какие-то вещи все-таки знала! Великий князь Алексей Александрович был четвертым сыном императора Александра второго! И правил он намного позже! Я стала лихорадочно вспоминать все, что когда-то читала, учила и слышала. Если мне сейчас семнадцать лет, значит на дворе тысяча восемьсот сорок седьмой год. Но Александр первый умер как раз в тысячу восемьсот двадцать пятом году и у него не было сыновей!
Ладно, возможно я что-то путаю. Сейчас точно не время погружаться в дебри истории. Ко всему еще начала болеть голова. Видимо, действие порошка заканчивалось.
– Ничего, как-нибудь да образуется, – я сжала большие руки мужчины. – Спасибо!
Из кухни вышел Селиван с рушником, завязанным узлом.
– Здесь курочка вареная, картоха, да пару огурчиков! Ваших любимых, барышня, со смородиновым листом! А еще хлебушек. Голодной не останетесь!
– Чтобы я без вас делала! – я прям умилилась такому трепетному отношению. – Пойдем, а то, не дай Бог, увидит кто.
Меня завели в темный погреб, в котором пахло свежей побелкой, и Селиван сунул мне несколько свечей. А следом спички в круглой коробочке.
– Может еще чего принесть, барышня?
– Порошок от головы, – попросила я, чувствуя, что головная боль становится невыносимой.
– Я скажу Акулине, – пообещал он. – Не серчайте на нас, барышня, мы люди подневольные.
– Я все понимаю, – я зажгла свечу и стала спускаться вниз. – Ничего страшного со мной не случится. Время быстро пролетит…
Но все оказалось не так хорошо, как мне представлялось. Холод все равно пробирался сквозь одеяло, от пола и стен тянуло, а тишина действовала на нервы. Забравшись на бочку, я подтянула