– Может и правда всё не так плохо, как ты говоришь? – с сомнением спросила мама.
Я пожал плечами. А что я могу сказать, для меня каждая фраза и каждый вопрос, как экзамен. Я на каждом шагу чувствую себя, как канатоходец, идущий по тонкому тросу между двумя небоскрёбами без какой-либо страховки и балансировочного шеста.
Неловкую паузу прервала санитарочка, вкатившая в кабинет небольшую каталку, на которой красовался кофейник, сливочница, сахарница, две кофейных чашки и тарелки с пирожными. Натюрморт очень аппетитный, да и кушать уже захотелось, но в душе нарастало беспокойство, приближался момент истины, когда приедет тот самый пресловутый Борис Владимирович. Самым большим опасением было возвращение прежнего Александра Петровича Склифосовского. Это было бы отлично, если бы я вернулся в собственное тело, проснулся в ординаторской, отчитался за дежурство и пошёл домой, но что-то внутри подсказывало, что именно такого расклада точно не будет.
Пока есть ещё время для главного на этом этапе испытания, можно и кофе попить. Тем более, что запах в кабинете стоял божественный. Мы с мамой уселись на диван, я неспешно разлил кофе по чашкам, оставив место для сливок, доведя с их помощью напиток до ума, подал одну из чашек маме. Она молча наблюдала за мной, я уже чувствовал себя, как на экзамене.
– Что-то не так?
– Ты никогда не пил кофе со сливками или молоком, только чёрный.
– Почему-то решил, что со сливками вкуснее, ты не согласна? – спросил я, а про себя чертыхнулся. Ещё один экзамен и он провален.
– Знаешь, ты, наверное, завтракай, а я, пожалуй, тоже пойду, – сказала она и порывисто встала с дивана, потом спохватилась и стала двигаться более спокойно. – Совсем забыла, у меня там одна пациентка должна была пораньше прийти, наверно уже сидит под дверью. Тебя позовут тогда, когда Корсаков приедет.
Мама вышла, тихо закрыв за собой дверь. Это было единственным приятным моментом в сложившейся ситуации. Все от меня разбежались. И безмерно любящая сестра, и мама. Я что, веду себя, как чудовище? Чем я так их всех напугал? У них тут не бывало в истории случаев с потерей памяти? Очень сомневаюсь. Тогда что не так? Налитые в кофе сливки оказались последней каплей? А мне так нравится! И все ваши испытания уже начинают бесить, сохранять спокойствие становится всё труднее, но я с этим справлюсь.
Я так и сидел с чашкой в руке, глядя сквозь неё в параллельную вселенную. Даже глоточка не сделал. Когда резко открылась дверь, я вздрогнул и чуть не пролил кофе, несколько капель упали на белоснежную салфетку, расплываясь молочно-коричневатыми пятнами. В кабинет влетело очкастое пухлое существо, именуемое моим другом Ильёй Юдиным. Он даже не обратил внимания на мою задумчивость, а с разбегу плюхнулся на диван и ловко подцепил чашку, которую я налил для матери, а в другой уже хвасталась вываливающейся начинкой половинка эклера. Шустрый, как понос, ей Богу! И полнота ему в этом совсем не мешает.
– Чё не так-то? – застыл