– Отец сказал, что тебя ранили, – сказала она и распахнула на мне рубашку, которую я не успел застегнуть до конца, осматривая свежий рубец слева на груди. – Ну тут он справился, его стезя. Он сказал, что тебе сильно досталось по голове, покажи.
Я наклонился к ней и повернул голову, чтобы ей удобно было рассмотреть шишку на темени. Мама приложила к ней свои тёплые мягкие пальчики и от них по голове стало разливаться приятное тепло. Я буквально почувствовал, что нехилая гематома начинает уменьшаться в размерах. Ощущения от воздействия были диаметрально противоположны тем, что я испытал под рукой отца. Приятный релакс распространялся по голове и спускался вниз, захотелось даже снова залезть под одеяло.
– Так, ты это, не спи! – строго сказала мама, возвращая меня в реальность. – Убери пока всё с дивана, а я пойду распоряжусь, чтобы организовали кофе с пирожными.
Она резко развернулась и вышла из кабинета, аккуратно прикрыв дверь. Снова приятно, ненавижу, когда дверью хлопают, и не только автомобильной. Пока складывал в диван постель, навеяла мысль. У них тут кондитерская лавка что ли круглосуточная рядом? Выпечка и сладости в любое время. Возможно она по пути из дома где-то прихватила, тоже вариант. Но первый мне больше нравится и достаточно правдоподобный. Одними только пирожками и булочками сыт не будешь, хорошо бы и кусок жареного мяса употребить, и супчик на обед не помешает. Ну, с этими вопросами разберёмся по ходу пьесы. Дома то понятно всё будет в достатке, я даже не сомневаюсь. Ещё не выполнен первый пункт плана – влиться в жизнь, словно так и было. Словно я и есть Александр Петрович Склифосовский.
Я успел навести порядок в кабинете и привести в порядок себя, когда снова вошла мать, а следом за ней влетел вихрь в длинном платье с такой же копной волос, как у матери, только без седины. Это существо с визгом бросилось мне на шею и повисло, поджав ноги. Моё лицо окутали каштановые локоны.
– Катенька, слезь с брата, он ранен! – прикрикнула на неё мать, пытаясь оторвать её от меня, но ей это не удавалось.
– Его папа уже залечил, я всё знаю, от меня не скроете! – пискнула она, не собираясь от меня отлипать.
– Дыру в груди подлатал, но осталась другая проблема, более серьёзная, – сказала мама, не прекращая попыток снять с меня вцепившегося клеща.
– Какая ещё проблема? – пропищала она, спрыгнув на пол.
Бездонные карие глаза начали наполняться слезами. А она ещё красивее, чем мать. Распускающийся цветочек. Такую надо любить и защищать. Раз уж теперь я её старший брат, то я сделаю всё возможное, чтобы все знали, кто обидит этого ангелочка, будет иметь дело с Сашей Склифосовским, а это вам не хухры мухры.
– У Саши пропала память, – сказала мать таким тоном, словно пропал и сам Саша.
Впрочем, получается, что так оно и