Лекарь мне даже не понадобился, магические серебряные иглы я захватила с собой. Вряд ли их когда-нибудь использовали по такому назначению, но мне же закон не писан, как любит повторять старый артефактор. Если когда-то смогла ими шить, то и для другого сгодятся.
А главное своё украшение я повешу у левого бедра перед самым выходом.
Проколотые самостоятельно мочки горели огнём, но решимость во мне разгоралась ещё сильнее. Единственное, чем я воспользовалась из принесённых Элмас даров, были крохотные плоские баночки – краски для лица, которыми в Самаконе не гнушались даже мужчины.
Незаметно пролетело время и вот наконец раздался стук в двери гостиной, хотя было всего без четверти шесть. Шахин, как и обещала Элмас, готов вести будущую невесту к семье и гостям, чтобы во всеуслышание изъявить своё желание жениться и принести обручальные клятвы.
В Империи помолвки почти не празднуются – достаточно объявить родным, а те уже новость сами разнесут. А в Самаконе это отдельная традиция. Считай, репетиция свадьбы. А по сути – юридический договор с торгами, спорами, назначением главной даты, где никому дела нет до молодых – лишь бы те произнесли сакральные фразы. И в Империи помолвка той же юридической силы не имеет: хотите, женитесь после, хотите – расторгните. В Самаконе же просто так расторгнуть помолвку нельзя – это судебные иски, возврат помолвочных подарков, выплата компенсаций и прочие сложности.
А в нашем случае всё ещё хуже: если не женитесь после помолвки – покарают боги. Договор Содружества, раздел шестой, пункт сто двадцать первый…
Дверь я открыла в полной боевой готовности. Шахин невесело кивнул мне:
– Привет, аркадашы́м.
Я отошла от двери, пропуская шахина Джааля внутрь. Ответное «аркадашым» выдавить не смогла. Джааль хороший, он действительно мог бы стать мне другом, но навязанного политикой супруга «аркадашым» не зовут.
– Здравствуй, Джааль-надим.
– Ты если ещё не готова, ханим, так я снаружи подожду, – неловко переступил с ноги на ногу Джааль.
– Я готова. Но время действительно ещё есть. Зайдёшь?
Джааль с сомнением окинул меня взглядом, но возражать не стал, прошёл в гостиную и присел на кресло. Я устроилась в кресле напротив, всем видом давая понять, что мои приготовления точно завершены. Я не побегу переодеваться или вешать на себя дарёное золото, и через десять минут невеста волшебным образом не преобразится.
Помолчали с полминуты каждый о своём.
– Азгын-ханим, ты это… глаза в чём-то испачкала.
– Угу, – рассеянно промычала я в ответ. – Накрасилась.