Кресло пустовало, а директора нигде не было. В мою зрелую голову не пришло ничего более путного, чем просто позвать по имени и фамилии.
– Аккорий Ваньянов! Ваши сотрудники отправили меня к вам!
Пространство будто зашипело. Оно то-ли приветствовало меня, то-ли, наоборот, прогоняло.
– Аккорий Ваньянов! – прокричал я и почесал затылок, а затем решил проверить время на своих карманных чесах с цепочкой, которые всегда лежали в моем кармане, как и телефон.
Стрелки беспрестанно крутились по часовой и против, меня это несколько удивило, но звать нужного человека в данный момент все равно не переставал.
– Аккорий Ваньянов! – я прошел вглубь кабинета и встал прямо напротив стола.
Звук снова поглощали стены, но уже предметы самой комнаты начали перемещаться и скакать по местам, будто глюк или компьютерный вирус. Мое тело не трясло так сильно, как тогда, когда я видел тех существ рядом с собой. «Что же там с Васей? Она все еще сидит со своими друзьями или уже ищет меня?» – навязчивые мысли лезли в голову.
Я развернулся и заметил, что дверь закрыта, хотя не должна быть таковой. Подергав за ручку, мозг дал сигнал, что она заперта. Что делать дальше, мне не приходило в голову. «Может, нужно снова позвать директора, и с пространством что-то случится?» – подумал я, не найдя иного варианта. Меня удивляло то, что рациональное познание до сих пор еще не затмилось чувственным, потому что, если бы обычный человек этого лицезрел, он сначала закричал, а потом, вероятно, полетел с катушек и бил стены в надежде выбраться отсюда живым или хотя бы вообще выбраться.
– Аккорий Ваньянов, вы где?
Комната испарилась. Никаких глючно перемещающихся предметов. Ничего. Просто черное глухое пространство. Я сначала покрутил головой, а потом стал оборачиваться телом, но никого не было.
– Аккорий, что за шутки? – моя нога невольно топнула. – Хм, снова этот глухой звук…
Те самые существа, которые я видел на станции, начали окружать меня и выть что-то, напивая. Они сужали круг, а после вообще взялись за руки и стали кружить хоровод вокруг меня. Эта какофония превратилась в оглушающий и искажающий звук. Меня тошнило, а голова разрывалась.
– Да пошли вы все к черту! Я сейчас пойду к Васе и объемся бутербродов с ветчиной!
Глаза окутала тьма. Мне не доводилось понять, почему именно такая фраза была мной произнесена, наверное, эти приключения по непонятно каким местам заставили проголодаться.
Я проснулся в поту, выронив книгу из рук, что она с глухим звуком ударилась о траву и закрылась. Дочь стояла рядом и трясла меня за руку.
– Ты чего, пап? Чего кричишь-то? –