Эдриан молча слушал меня, оказывается, всё это я говорил вслух, чему сам удивился, а он лишь торжественно поаплодировал мне в ответ и посмеялся.
– Браво! Неплохая дикция, хороший подбор слов, Хассе, ты, как всегда, на высоте. Я даже иногда тебе завидую, весьма, даже, яростно, – рассудил он, – может ты уже поднесёшь нам наши напитки, и мы поговорим? Мне вот, например, о многом хочется с тобой перетереть.
– Стой! Не гони коней! Какой такой этот ваш Хассе? – ворчливо вопросил я, – Старина Эдриан, разве я похож на него, на того, про кого ты тут так распинался и восхвалял его всеми почестями?
Сам он не менее удивлённо уставился на Хассе, будто и не понимая, – это сейчас он так шутит, или нет, может и впрямь имя забыл своё поди, хотя, как его можно забыть-то, вот удивительный человек!
– Да ты это, ты, родненький! Тебя не спутаешь с кем попало, только ты, дорогой мой, мог забыть своё имя, между прочим, данное тебе с рождения! – поспешно вставил Эдриан с насмешкой.
– А кто его знает, – бросил Хассе, – может ты и правду говоришь. Чудак я ещё тот, не спорю, нельзя отнять, – он засмеялся на всю комнату, чуть было стаканы с рук не посыпались от хохота.
– Садись ты уже, ну же! – настойчиво прикрикнул Эдриан. – За окном холодрыга под минус двадцать, а здесь у тебя тепло и сухо, и, в целом, даже немного уютно! Пахнет дровишками, что тлеют в жерле камина. Вон, смотри – указал Эдриан рукой в правый угол комнаты, – картина висит, почти красивая, держась при этом, кстати, на одном-единственном волоске и мне кажется, что она скоро грохнется пластом на пол, просто как самый упоротый в мире алкаш!
– Нормально висит! Чем тебе не нравится? Нашёлся мне умник!
– Смирись с этим, братец, руки у тебя растут не из того места, откуда следовало бы им расти – ухмыльнулся он.
– Поди прочь! Много ли ты знаешь обо мне? Может я и не знаю толк в таких деликатных вещах, пусть, и чёрт бы с ним, но какао-то я делаю лучше всех, только и успеваю подливать тебе!
– На больном подловил! Хассе, ну ты и скот, конечно, – ехидно произнёс Эдриан, – это ладно, а давай-ка я расскажу тебе одну историю, – потёр он руки, – а интересная она какая!
Закинув ноги на деревянный кофейный столик, он продолжил.
– Вот это я понимаю, прям другое дело, теперь можно выпить и поговорить по душам, располагайся в общем, как у себя дома, салага! Только знай, всё в рамках приличия, – он ловко подмигнул, – у меня тут, понимаешь, дом.
Ноги впились сталью в деревянный настил, покрытый сверху шерстяным ковром. Я поставил два прозрачных стакана с какао на столик, а после и сам уселся рядом с Эдрианом, сделал улыбку и сказал:
– Вполне,