Но продюсерам показалось, что «Ирэн» – то есть имя – это как-то чересчур. И, в полном согласии с принципом «реальность всегда эффектнее вымысла», девушку переименовали в «Фаину». Поскольку Фаин тогда было множество, не то что нынче.
И тут началось настоящее волшебство, которого вокруг фигуры Шепилова вообще-то мерцает сколько угодно.
Та самая Тамара Толчанова, которой принадлежит вот это «царь царей»: мы обсуждали с ней фильм, который тогда еще не вышел, и я чисто случайно полюбопытствовал: кстати, а может, и правда была Фаина?
«Ой, Димочка, да как же вы об этом узнали?» – раздался в телефонной трубке ее бас.
Так, сказал я себе. Похоже, что мы говорим о двух разных людях, но – все же…
А вот и разгадка. Из того самого архива. Там – история всех братьев Шепиловых, ташкентцев, которых вообще-то было шесть, Дмитрий родился пятым. И вот она, Фаина. Жена Федора, самого красивого и интеллигентного из всей семьи. После 1917-го он работал служащим какой-то внешнеторговой организации в Ташкенте, ездил в Китай, там сел на кокаин, заболел туберкулезом и умер в 1935-м. Фаина – его жена, стенографистка, пережила его на 40 лет. Очень брата любила, замуж больше не вышла, «хотя имела поклонников». Детей у них не было.
И вот фотография, подаренная ею Дмитрию, с надписью: «всегда тебя любила». Хотите – понимайте так, хотите этак. И больше мы об этом ничего и никогда не узнаем. Кроме одного: редкой красоты была женщина.
Вот еще письмо из архива, без даты.
«Дмитрий Трофимович!
Полвека мечтала и наконец сбылось! Если бы не Муся, так и умерла бы, не сказав или, вернее, не написав доброго слова! Сколько косых взглядов, улыбок ироничных. В общем, все полвека сплошные страдания. Может быть, и не так все это переживалось бы, если бы частичка Вас, оставленная в последнюю встречу, была при мне… теперь, конечно, немного стала умнее и кляну себя, что был бы отрадой сын и тоже Дима…
Итак, прощайте, незабываемый друг.
М.А.»
И тоже, кроме этого – больше ничего, даже полного имени.
Хорошо, тут речь идет об очень давних временах и очень молодом человеке. Но вот то, что я называю «Особой папкой» шепиловского архива, – письма Н. В. (инициалы изменены, и не ждите, не назову ни имени, ни откуда взялась).
«Вот и кончился наш медовый месяц… и остались со мной пластинки и скамеечка, на которой мы прощались. Я так же стремительно, как вместе с Вами (мы почему-то всегда стремительно вместе ходим) туда пошла, села и вспоминала… Ведь я ваша, и “мы повенчаны”, как Вы однажды сказали».
Письмо от 1 августа 1969 года. Шепилову 64 года. Господа мужчины, жизнь есть в любом возрасте. Дорогие дамы, есть мужчины, от которых теряешь голову, даже если им за 60.
Потрясающие письма. Там есть «отреклась от своей семьи», «наша весна», «старалась, как могла, подчинять свою жизнь нашим встречам», «я