Таким образом, на примере Белой Иерархии планеты Земля мы воочию можем убедиться, что не боги создавали законы, но закономерности Бытия предписывали тем или иным Высоким Духам стать для нас Воплощением Небесной Иерархии, стать любимыми и святыми образами, зародить особую мистическую связь между лучезарными посланниками и сердцами ими же сотворённых существ!
Следовательно, те из высших существ, что на протяжении всей исторической практики своего участия в становлении человеческого рода как такового были замечены в создании иных, отличных от космических базовых принципов, предписаний, в грубом навязывании субъективных представлений о том, что должно делать человеку и что дозволено им самим, уже вполне однозначно не имели права именоваться Высокими Иерархами и не должны были участвовать в воспитании и развитии людского сообщества. Значит, мы вполне логично и последовательно можем утверждать, что родоначалие любого земного зла никогда не имело внеземного (в плане внезапного вторжения извне, поскольку Иерархи, породившие антропный вид, живут на Земле гораздо дольше появления самого примитивного разума) и прихотливого характера. Тот, кто осмелился интерпретировать изначальное знание в более субъективном ключе и в более камерном исполнении, настолько же единокровен с материей и энергией нашей родной планеты, насколько близки с ней и мы сами. Другое дело понять, по каким причинам вселенские законы и принципы перестали «греть» душу бывших Светозарных персонажей, вынуждая их намеренно и упорно предавать забвению принципы созидания и качественного развития!
«…Кинжал был зазубрен до края,
Но сердце у Тьмы не найти,
И легче коснуться рассвета,
Чем в хаос тропу провести…
…Я думал, что многим наверно
Привиделись страшные сны –
Что воздух растаял до пара,
Что пепел коснулся сосны…
…Что влага исчезла из русел,
И мёртвая тишина
Была наполнением бездны
Без формы, без смысла, без дна…»
Упоминая вскользь о великих и чаще всего трагически заканчивающихся битвах богов и сверхсуществ, мы будто и не пытаемся понять, в чём заключалась их истинная причина, какой повод мог быть настолько значительным, чтобы заставить «гореть землю и рушиться небеса»? Мелкие личные неприязни, желание расширить территорию своего могущества, тяга к безвозмездному приобретению чужого имущества? Многим исследователям такая точка зрения кажется весьма приемлемой! Но насколько она справедлива? Не кажется ли, что в подобном случае мы упоминаем лишь собственные, исключительно человеческие слабости