Крячко встал и вернулся к сейфу возле своего стола, порывшись в какой-то папке, он извлек из нее фотографии ножа, которым был убит Вячеслав Андреев в «Росинке». Он разложил их перед Гуровым, а потом натянул тонкие перчатки и взял в руки только что принесенный нож.
– А ведь ты прав, Стас! – задумчиво произнес Гуров, сравнив ножи. – Ножички сделаны хорошо, не шедевр, конечно, на выставку им не попасть, если только в наш музей. Но чувствуется одна рука. Ну-ка, кто у нас в картотеке специалист по самодельному оружию?
– Веня Пляжник! – улыбнулся Крячко и многозначительно поднял палец. – Помнишь, года два назад его коллекцию хотели грабануть? Это же кустарная феерия! Любой кузнец, который кует клинки, от тоски удавится!
Почему и когда пляжный вор Веня Афанасьев начал коллекционировать ножи, теперь уже никто не помнил. Да и к «мокрухе» Веня никогда не прибегал, ножами не пользовался и на дело их никогда не брал. Но коллекция у него была знатная и даже классифицированная по регионам, по зонам и по годам. Пляжник от дел отошел лет пять назад после очередной отсидки, когда подхватил на зоне туберкулез и потом долго лечился. Вылечиться удалось, но появляться на пляже его костлявой сгорбленной фигуре теперь было опасно. Он слишком привлекал внимание к себе среди красивых, ухоженных загорелых тел. А именно на таких пляжах раньше Веня и работал. Там водились деньги, драгоценности и дорогие телефоны.
Пляжник жил один в маленькой квартире на втором этаже в ближнем Подмосковье. Квартира ему осталась от матери, которую Вене не удалось даже похоронить. Крячко не стал спешить и подниматься на второй этаж старой девятиэтажки. Он походил вокруг дома, послушал, о чем говорят старушки у подъездов, что обсуждают женщины в очереди в кассу магазина «Магнит». Окружающий мир жил спокойной мирной жизнью. Сводки по райотделу, на которые успел бросить взгляд Крячко, тоже ничем особенным не шокировали.
Пляжник открыл дверь сам. Пляжные шорты на его тощих ногах смотрелись нелепо. Тонкая длинная шея с выпуклым кадыком была белая, что лишний раз подтверждало, что по пляжам Веня больше не шустрит.
– О, гражданин полковник! – изумился уголовник и даже развел руками. – Это за какие же заслуги такая радость в моем доме?
– Что, так и будем стоять? – усмехнулся Крячко. – Если уж радость изобразил, так пригласи в дом.
– Проходите, – Пляжник посторонился,