Глеб стоял перед аркой, словно перед входом в другой мир, в совершенно иную реальность и никак не решался пересечь невидимую, но весьма ощутимую границу. Резкий гудок за спиной вывел его из оцепенения. Он оглянулся и увидел длинный черный автомобиль с абсолютно непроницаемыми темными стеклами. Глеб посторонился, пропуская машину. Шурша шинами, роскошный автомобиль медленно вкатил на территорию усадьбы. Глеб провожал его восхищенным взглядом. Внезапно заднее окно приоткрылось, и за ним мелькнуло пугающее своей бледностью лицо. Глебу на мгновение показалось, что этот человек смотрит прямо на него, хотя глаза незнакомца скрывались за черными стеклами очков. С другой стороны, больше здесь смотреть было не на кого.
– Чур меня! – вырвалось у Глеба.
Однако в то же время он почувствовал, что невидимый барьер, который словно бы не пропускал Глеба на территорию усадьбы, куда-то исчез, и ноги сами понесли его вниз по дороге вслед за исчезающим вдали черным лимузином.
Через некоторое время он вышел к великолепному пруду. Веселые птахи перебрасывались незатейливыми трелями, которые то и дело прерывал резкий порыв ветра, поднимая рябь на поверхности пруда и раскачивая примыкающие к пруду деревья. Высокие березы нехотя поскрипывали столетними стволами и пощелкивали ветвями переплетающихся крон. Две уточки не спеша скользили по воде, время от времени встряхиваясь и распушая пегие перышки плоским клювом. Глеб как завороженный смотрел на черную поверхность пруда и не мог оторвать взгляд от этого чуда природы, настолько притягивающего и настолько далекого от привычного мира современного мегаполиса.
Наконец Глеб опомнился и взглянул на часы. Стрелки показывали без четверти четыре, надо было торопиться.
Какое-то время Глеб совершенно бесцельно бродил по дорожкам, тропинкам, несколько раз пересекая главную аллею, пока наконец не наткнулся на храм Казанской Божьей Матери. Обнесенный невысоким забором, он выделялся своей ослепительной белизной на фоне пожелтевших деревьев. Солнечный свет, отраженный от куполов, резал глаза, заставляя щуриться. Глеб вспомнил, что отец рассказывал ему об этом храме. Когда-то он был совершенно заброшен, являя собой печальное зрелище, и отец с друзьями частенько залезали туда, распугивая гнездившихся под куполом голубей. Странное дело, а ведь Глебу даже никогда не приходило в голову, что в те времена, всего какую-то четверть века назад, шумные компании школьников были чуть ли не завсегдатаями Узкого: