Вроде бы о погоде и о ценах на бархат, о том, что творится при дворе, и о всяких иных вещах, которые Диего представлялись скучными.
Отец притом пил, благо, слуги постоянно подносили что вино, что закуски. И пьянея, делался наглым, уверенным в себе. Матушка краснела и тайком норовила подпихнуть отца локтем. Тетушка делала вид, что ничего не замечает.
Сама она почти ничего не ела и не пила.
И Диего тоже.
Если он пажом будет, то должен держаться так, чтобы не опозорить свою госпожу.
– Дорогая наша… к-кузина. – Отец поднялся и, покачиваясь, подошел к хозяйке дома. – П-позвольте вам сказать, как я с-счастлив з-знакомству…
Он икнул и прикрыл рот рукой.
– Из-звините, надеюсь, оно продолжится… з-знакомство. – Его лицо покраснело, а глаза и вовсе налились кровью. – П-продолжится к об-обоюдному удовольствию…
Матушка полыхнула маковым цветом.
– Вы так п-прекрасны, что любой муж-шчина б-будет счастлив…
– Уходите. – Тетушкин голос утратил всякую теплоту.
– Что? – Отец покачнулся.
И удивился. Его никогда еще не выставляли подобным образом.
– Уходите, – спокойно повторила тетушка. – И будьте столь любезны не возвращаться! Дорогая сестрица, я понимаю, в сколь затруднительном положении ты оказалась…
Матушка потупилась.
– И готова помочь, чем смогу, но буду весьма обязана тебе, если ты в дальнейшем избавишь меня от необходимости лицезреть твоего… супруга. – Тетушка поморщилась. – А теперь уходите, оба… Мальчика я, пожалуй, оставлю… Диего очень мил.
Почему-то Диего опасался, что матушка станет возражать, но она не произнесла ни слова.
Так началась новая его жизнь.
Нельзя сказать, что жизнь эта всецело была замечательна. В огромном доме герцогини все было устроено иначе. И от всей роскоши Диего досталась крохотная комнатушка без камина, а приставленный Каэтаной гувернер вел себя так, будто бы это он был хозяином. И нисколько не стеснялся отчитывать Диего, если тот что-то делал не так. А по мнению гувернера, Диего постоянно что-то делал не так. Помимо этого мучителя, от которого Диего вскорости научился сбегать, были еще учителя.
Нет, учеба Диего нравилась.
Особенно фехтование, но вот когда учат тебя розгами, когда живость ума пытаются ограничить рамками… Про рамки Диего услышал от тетушки, которой учителя повадились жаловаться на непоседливость ученика. Натура Диего, пусть и отличалась любознательностью, требовала постоянного движения. В движении легче усваивались и языки, и арифметика, и история, единственное, что упорно не давалось, – чистописание. Не хватало терпения, хотя Диего старался, не из страха перед тетушкой, но из желания ей угодить.
Что до самой Каэтаны, то, спустя много лет, повзрослев, Диего осознал, сколь великое участие приняла она в его судьбе. Она была особенной: невзирая на свое положение, богатство и красоту, Каэтана держалась с другими людьми, будто с равными.
В отличие от супруга.
Хосе