Анна научилась готовить, чтобы милый Вальтер мог есть любимые блюда: choucroute, огромные порции густо приправленного маслом картофельного пюре, подаваемого к столу с хрустящей на зубах кислой капустой в сопровождении необъятной свиной отбивной, сосиски и нюрнбергской колбаски. Она готовила свиное филе, сваренное в пиве и густо приправленное специями, и подавала его к столу с печеным яблоком, очищенным от кожуры, в вырезанной середине которого красовались маленькие красные ягодки.
– Ты лучший повар в мире, либхен, – говорил Вальтер, и Анна рдела от похвалы.
На третий год их жизни Анна забеременела.
В течение восьми месяцев беременности не стихали боли в теле, но она стойко их выдерживала. Ее беспокоило другое.
Началось это в тот день, когда после ленча она, оставшись одна, в каком-то радостном полузабытьи села вязать Вальтеру свитер, как вдруг услышала его голос:
– Боже мой, Анна, что ты тут сидишь в темноте?
За окнами стояла сплошная темень, она перевела взгляд на свитер и увидела, что даже и не начинала его вязать. Почему же так быстро стемнело? Неужели ей все померещилось? После этого случая были другие, подобные этому, и Анна начала думать, что эти незаметные провалы в ничто какое-то знамение, предвестие скорой смерти. Она не боялась умереть, но мысль, что Вальтер останется один, без ее участия и помощи, терзала и мучила ее.
За четыре недели до родов с Анной случился один из таких припадков, она потеряла сознание, оступилась и скатилась вниз по ступеням лестницы.
Очнулась она в больнице.
На краю кровати сидел Вальтер и держал ее за руку.
– Ну и напугала же ты меня, либхен.
Ее первой панической мыслью было: «Ребенок! Я его не чувствую!» Она ощупала свой живот. Он был плоским.
– Где мой ребенок?
Вальтер наклонился и обнял ее.
– У вас двойня, миссис Гасснер, – сказал откуда-то голос доктора.
Анна со слезами на глазах повернула счастливое лицо к Вальтеру.
– Мальчик и девочка, либхен.
Счастье переполняло ее. Она почувствовала непреодолимое желание тотчас увидеть своих крошек, потрогать, подержать их в своих руках.
– Сейчас об этом и речи быть не может, – сказал доктор, – поправитесь, тогда другое дело.
Все убеждали Анну, что с каждым днем ей становилось все лучше и лучше, но страх не покидал ее. Что-то происходило с ней такое, чего она не могла понять. Не успевал приехать Вальтер и взять ее за руку, как уже начинал прощаться. Она, с удивлением глядя на него, говорила:
– Но ведь ты только что пришел...
Взгляд ее падал на часы, и, к своему ужасу, она видела, что он уже сидит у нее около двух, а то и трех часов.
Она понятия не имела, как и когда они успели пролететь.
Смутно она помнила, что к ней среди ночи приносили детей, но ужасно хотелось спать, и видение было неясным, расплывчатым. Приносили ли? Спросить у кого-либо она постеснялась. Бог с ними! Когда Вальтер заберет ее домой, никто уже не разлучит ее