С момента пожара прошло целых четыре года. Всё это время Герману строго запрещалось посещать свою уничтоженную собственность. В детали его никто не посвятил, но люди, вышедшие с ним на связь, не были похожи на каких-то шутников. Писатель подозревал, что они имеют прямое отношение к правительству и его дом пострадал в результате некой тайной операции. Что ж… Тем лучше. Он получил солидную компенсацию за свою сгоревшую собственность. Сумма оказалась раза в три больше, чем Герман сам заплатил за дом тому плюгавому риелтору. Жаловаться было не на что, но его всё равно отчаянно тянуло посмотреть на руины дома, который навсегда изменил его жизнь. Герман знал, что дом сгорел дотла, но знать и увидеть – это немного разные вещи. Ему хотелось убедиться, что дом у озера действительно уничтожен.
Всё что осталось от некогда впечатляющего двухэтажного строения – это фундамент, буйно заросший травой. Природа быстро наверстала своё, превратив пожарище в зеленеющую лужайку. О пожаре намекали лишь следы копоти на паре торчащих из земли арматур, заржавевших под дождями, да обгоревший холодильник, который одиноко валялся на боку, так до конца и не сдавшийся на милость буйствующей зелени. Герман задумчиво потёр подбородок, затянулся сигаретой и выдохнул густое облако дыма.
– Тебе бы побриться, – сказала Ника, вставая рядом с писателем.
Герман взглянул на девушку. Она всё так же была одета в свою приталенную курточку, синие джинсы и зелёную рубашку. Здесь они могли свободно говорить друг с другом.
– И похоже нам придется искать новое жилище, – улыбнулась Ника.
– Да уж… – протянул Герман.
– Зачем мы здесь?
– Сам не знаю, – пожал плечами он. – Хотелось увидеть всё своими глазами. Не то чтобы я думал, что меня обманули, но что-то тянуло меня сюда. Даже после всего случившегося здесь с нами… – он осекся и взглянул на девушку.
– Всё нормально, – отмахнулась Ника. – Разве могла твоя самая преданная поклонница бросить тебя одного в такой момент? Да и всё что здесь случилось было так давно, что я уже почти забыла.
Девушка кривила душой и Герман прекрасно знал об этом. Теперь она ничего никогда не забывала. И уж тем более Ника не смогла бы забыть