Рано утром я отправилась к Зимней канавке. Не задумываясь, решила пройтись пешком, хотя правила светского города не позволяют подобных вольностей. От нашего дома на Малой Морской идти недалеко. Я вновь загрустила об утренних прогулках, которые совершала верхом по окрестностям Кисловодска. Еще не рассвело, и я была уверена, что в столь ранний час никто из знакомых не отправится бродить по городу. А если и отправится, то не сумеет узнать меня в утренних сумерках.
На улице было прохладно, заморосил дождь, и я зябко закуталась в плащ.
Погрузившись в размышления, не заметила, как дошла до мостика Зимней канавки. Я медленно подошла к парапету, пытаясь уловить незримое присутствие призрака. Однако душа Коко не желала говорить со мной. Облокотившись на парапет, я начала всматриваться в холодные темные воды.
Вдруг я почувствовала, как кто-то резко толкнул меня. От неожиданности я не смогла удержать равновесие и оказалась в воде. Ледяной холод охватил мое тело, я безуспешно барахталась, но воды реки опускали меня на дно. Я захлебывалась и задыхалась…
– Вам дурно? – вдруг прозвучал взволнованный голос.
Вздрогнув, я вернулась в реальность, с трудом осознавая, что погибшая заставила меня почувствовать последние мгновения своей жизни. Бывало, призраки подобным образом делились со мной своими предсмертными страданиями.
– Если смотреть на воды, кружится голова, – ответила я, повернувшись к прохожему, проявившему беспокойство.
– Не следует поддаваться этому опасному увлечению, – ответил он.
Моим собеседником оказался Серж Ростоцкий, ему не составило труда догадаться, зачем я отправилась в это ранее промозглое утро к Зимней канавке. О моих мистических талантах знал каждый.
– Она погибла в этот час, – произнес он печально.
– Да, бедняжку столкнули в воду, – добавила я, находясь под впечатлением своего видения. – Я это почувствовала…
Ростоцкий поверил моим словам. Он достал из-под плаща алую розу и бросил ее на воду реки. Течение неспешно подхватило цветок.
Я ожидала, что скорбящий влюбленный начнет осыпать меня вопросами о моей возможной беседе с призраком, но он молчал, задумчиво наблюдая за удалявшейся розой.
Меня охватила внезапная дрожь, не знаю причины – пережитое видение или северный ветер с Невы? Казалось, будто меня, действительно, вытащили из ледяной воды.
Начинался рассвет.
– Мне пора, – произнесла я спешно, зябко поморщившись, – рада встречи с вами.
– Тут неподалеку моя коляска, я провожу вас, – ответил он.
В его глазах я прочла укор – неразумно было отправляться одной пешком.
– Благодарю, очень кстати, – дрожа от промозглого ветра, пробормотала я.
Мысль, что я скоро буду дома, где меня ждет горячий кофе, согревала душу.
– Вы увлечены медициной? – спросила я, дабы поддержать беседу, когда мы сели в коляску.
– Да, очень, – ответил Ростоцкий, – сейчас меня заинтересовали медицинские учения древних