Начался склон, но по нему было удобно идти – никаких деревьев и курумника. Когда мы взобрались на вершину, то пред нами открылась величественная и суровая картина Уральского хребта – везде были горы, и кроме гор пред нами ничего не было. Здесь мы пообедали, напились чаю и принялись кружить по округе. Накануне вечером я забил все аномалии в память навигатора, и теперь мы обходили их по длинному эллипсу, чтобы вернуться на место, где мы отобедали, и спуститься к нашей березе.
Благодаря своему опыту, мы достаточно быстро обошли несколько аномалий, нашли у них эпицентры, наколотили множество образцов и отобрали целый рюкзак проб на анализ. Я писал в своей полевой книжке мало, так как это дело отнимало много времени, а я надеялся, что когда буду в лагере, напишу целую повесть о своем путешествии – где, что как увидел. А сейчас я записывал только координаты, номера проб и значения гамма-поля в эпицентрах.
На часах уже было часа четыре, когда я завершили свою работу и вернулись на место, где обедали. Отсюда мы по своим следам спустились до березы и начали рубить сосны. Нам надо было как минимум шесть или семь стволов длиной метра по семь. Потом мы вырубили в них пазы и засунули в них по палке. В принципе, плот был готов. Мы с рабочим столкнули его в реку, привязали свои рюкзаки и, взяв в руки шесты, отправились в путь. На реке не было ни водопадов, ни перекатов, ни поворотов – идеальная ложбина среди каменистого склона, которая была заполнена водой. Семь километров мы должны проплыть часа за полтора, чтобы потом нас поймали и пришвартовали к кухне – вот и все путешествие.
Мы проплыли какие-то полкилометра, а потом с нашей рекой началось что-то непонятное: вместо того, чтобы течь по своему прямому руслу, она вдруг свернула на девяносто градусов и помчалась на север. Я тут же достал карту и удивился – никаких поворотов не должно быть, но вместо того, чтобы плыть на восток, мы плыли на север. Это было невероятно!
Мы с рабочим стояли на плоту и готовились к неприятностям – так не бывает, чтобы вдруг река свернула к – черту на рога. Она должна течь прямо, – к нашему лагерю, а не к северному полюсу.
Через пару минут река все равно повернула – на восток. Но это меня только насторожило – что это за повороты… Я уже не верил этой реке и оглядывал ее берега, которые сильно изменились: на них гуляли какие-то жирафы со слонами и росли бананы с пальмами. Может я заснул?
Я посмотрел на своего рабочего и понял, что я не сплю – он также заинтересовался пальмами и жирафами. Один сон не может присниться двум людям одновременно. Я крикнул рабочему, чтобы он причаливал к берегу – а то мы уплывем к чертовой матери, и что нас там ждет, одному богу известно.
Мы пристали к берегу, покидали на берег все свое имущество и привязали на всякий случай плот. Дальше у нас был один выход – добраться до поворота и посмотреть, куда делась наша настоящая река. Мы с проклятиями взвалили рюкзаки и пошли по берегу.