– Да, – с трудом отвечаю я. – Возможно.
– Надо как-нибудь пригласить его в гости вместе с родителями, – предлагает мама.
Я молчу. Отыскав ключ, мама открывает дверь. Перед этим она снова бросает взгляд на мои ноги.
– Должно же быть что-то… – говорит она и замолкает. – Мы непременно что-нибудь придумаем.
Она говорит это так, словно удерживает тяжёлую стену, и, если опустит руки хотя бы на секунду, всё вокруг рухнет. Она пытается говорить твёрдо, но я вижу тревогу. Я вижу страх. Она поправляет очки и крепко сжимает дверную ручку. Я закрываю глаза. Как же хорошо было в том Саду, где я чувствовала лишь почву под босыми ногами!
Пенни
Сэкономленный пенни
упал в водосточный люк.
На заработанный пенни
не купишь ни шнурки, ни счастливые лица.
Не откупишься от урагана
и низко нависших туч,
грозящих дождём.
Груда монет
возвышается как Эверест,
крутая, отвесная,
и она всё растёт,
осыпая меня с головы до ног.
Перестановка
Прежде чем снова лечь спать, я понимаю, что что-то пора менять. Внизу мама и папа смотрят телевизор, а я стою в дверях и не свожу взгляда со своей комнаты. Я думаю о холодной, мёртвой хватке, сдавливающей мою лодыжку. Нельзя, чтобы это повторилось. Может быть… может быть, здесь кроется что-то зловещее. В том месте на полу под кроватью, где много лет назад меня схватила невидимая рука и появилось карамельное яблоко.
И вот я решаю, что пришло время для небольшой перестановки. Я отодвигаю комод к противоположной стене. Долго вынимаю книги из книжного шкафа, а затем ставлю его с другой стороны от окна и ещё какое-то время расставляю книги обратно. Я перетаскиваю прикроватную тумбочку из одного конца комнаты в другой, и мама, услышав шум, зовёт меня.
– Что у тебя происходит? – кричит она, заглушая голос ведущего новостей. – Ты что там, крепость строишь?
Может быть, если бы я была постарше, я бы ответила, что в моём возрасте не строят крепости. Но я знаю одно: что на самом деле я совсем не взрослая, потому что крепость мне бы сейчас очень и очень не помешала, и отвечаю:
– Да, что-то вроде того.
Звук телевизора становится тише, и вскоре на лестнице раздаются шаги. Мама торопливо стучит в мою дверь, затем входит в комнату. Она замирает, рассматривая мою новую планировку.
– Прости, что не спросила разрешения, – говорю я.
Мама улыбается.
– Выглядит очень даже неплохо, – говорит она. – Я бы даже могла тебе помочь. Не знала, что ты хочешь что-то переделать.
– Я… Мне как-то внезапно захотелось, – говорю я.
Это довольно близко к истине.
– Что тебе