– Чего тебе? – рыкает недовольно психопат, отводя взгляд в сторону.
Короткое мгновения эйфории сменяется куда более привычной злостью. Чего я в самом деле ждала? Что встретит меня с распростёртыми объятиями? Скажет, что скучал? Я ведь… Ну уж нет! Никто не будет так со мной разговаривать! Вулкан бурлит. Начинается извержение. Но Дикий даже за все деньги мира не узнает, что делает со мной его холодное безразличие. Не узнает!
– Ничего. – отсекаю скучающе. – Шла к Пашке поздороваться и увидела тебя. Решила сказать привет.
Он становится мрачнее грозовой тучи. Грудь надувается колесом. Шея краснеет. Зубы скрипят. Но вот здесь не уверена, чьи именно.
– Сказала? Молодец! Иди, куда шла. – рыкает, маша раскрытой ладонью в направлении жилой части казармы.
Язык закусить не успеваю. Слова летят раньше, чем затыкаю рот:
– Фуф, да что с тобой не так? – ненамеренно завышаю тональность голоса. – Я просто поздоровалась, а ты ведёшь себя как помешанный!
У меня за рёбрами начинается гневный колотун. Руки чешутся вцепиться в наглую физиономию психопата. Без царапин на щеке он выглядит не таким мужественным!
– Я в наряде стою. А если бы и не стоял, то не хочу, чтобы парни думали, что у меня есть какие-то дела с дочерью Царёва! – полукриком-полушёпотом добивает он, размахивая лапами так, что между нами ветер гуляет. – Так что давай топай! До свидания!
Грудная клетка в секунду сжимается. Бедному, сумасшедшему сердечку становится тесно. И, damn, больно. Оно забивается в дальний угол и, притихая, скулит от разочарования и обиды. Так и подмывает притиснуть руки к груди и утешить его. Глупое-глупое сердце. Такое наивное, доверчивое, влюбчивое, выбирающее не тех.
Со мной происходит что-то максимально странное. Злоба тухнет под ледяным дождём ненависти, которой меня поливает Андрей. Холодной воды становится так много, что она переполняет глаза. Все слова и желания тонут в этом потопе. Сдуваюсь, как дырявый шар. Только чтобы не потерять достоинство, иду в посланном направлении. По дороге есть туалет, и плевать, что туда может зайти кто угодно. Мне нужна всего минута прийти в себя.
За следующим поворотом нужная дверь, но нырнуть я туда не успеваю. Гул быстро приближающихся шагов останавливает. На обороте утираю рукой навернувшиеся на глаза солёные капли. Не успеваю даже понять, как мне реагировать, как крупные ладони сминают мои плечи, дёргают вперёд, а терпкие губы припечатывают мой рот поцелуем.
Выставляю