– Это моё!
К нам подбежала девчонка лет восьми и ткнула пальцем в кусок тряпки, которую я держала в руках.
– Правда, сяо-Киу? – воспитательница Лин выпрямилась и строго посмотрела на нас двоих.
– Нет! – быстро возразила я, вжавшись искусанными ногтями в ткань. – Я нашла это на улице! Оно лежало никому ненужное…
– Оно моё! – затопала ножками Киу, начиная реветь.
– Воровать плохо, сяо-Рави, – неодобрительно покачала головой женщина.
Я посмотрела на неё вновь заполнившимися слезами глазами, а в груди всё так и изнывало от несправедливости и обмана.
– Но оно никому не принадлежит! Я просто хотела сшить наряд и доказать всем, что красивая…
– Я тебе дам других тканей, – нашла компромисс воспитательница Лин и тише добавила мне на ухо: – Иногда лучше кому-то что-то отдать, чтобы в дальнейшем получить нечто большее.
Я не верила в её слова. Не верила, ведь на меня столько раз кидали цепи лжи, пользовались моей детской наивностью, подставляли, ругали, били. Столько слёзных ночей я провела на своей кровати в углу…
Так не хотелось расставаться с тем, из чего я могла бы сотворить что-то красивое, дорогое своему сердцу. За что меня могли бы, быть может, даже похвалить. Но под внимательным взглядом воспитательницы Лин дрожащей рукой пришлось протянуть тряпку Киу. А та, хитро улыбнувшись, убежала к остальным девочкам. Наверняка для того, чтобы рассказать обо мне гадости…
– Не плачь, – женщина положила руку на моё плечо и улыбнулась лишь взглядом. – Пойдём, я тебя с кое с кем познакомлю.
И, взяв за руку, повела в сторону группы мальчиков, гонявших мячик. Но недалеко от них я заметила, как сидел какой-то бледнолицый черноволосый паренёк лет одиннадцати и что-то усердно рисовал. Именно к нему мы и направлялись.
Он почувствовал моё приближение раньше, чем воспитательница Лин окликнула бы. Он встал, улыбнулся и протянул руку для пожатия. Такой красивый! И с такой доброй улыбкой! Застыв прямо перед ним, я в немом восхищении разглядывала его тёмные родинки на лице, длинные конечности, тёмно-карие глаза – отчего-то чувствовалось в нём душевное родство, звезду жизни, яркий лучик света. Хотелось его крепко обнять, как спасательный круг, но паренёк решил для начала представиться.
– Привет, птичка. Меня зовут Алестер Эльху.
Его имя до сих пор было и оплотом для меня, и страшным сном. Тем самым кошмаром, от которого я просыпалась в холодном поту. Ровно как и сейчас. Сердце билось в пыли обгоревшего прошлого, мысли отчаянно бежали от ядовитых огней приюта, сознание пыталось стряхнуть с себя всю загустевшую кровь.
Дышать. Просто дышать.
Это просто грёбаный сон. Я выросла. Всё осталось там, в прошлом, в золе полыхающего дома.
Теперь меня никто не обидит.
Постепенно всё успокоилось, вернувшись в норму. А заодно и в реальность. Боль барабаном стучала по вискам, в горле пересохло, всё тело казалось слишком горячим, растянутым, измождённым.