не зная как к депрессантам
ты Питер мог приравнять
в горячие те денёчки
с прохладцей плюя на всех
чей стёб кривозубый точно
на скорбех женить не грех
как в первых же гео-турах
ты счастья развеял пух
споткнувшись на мудрых дурах
из параллельных двух
как страшно при попе голой
работать пошли потом
медалька-луна за школу
картонной зари диплом
и прочие атрибуты
что лажей не сдавят грудь
мы сыты одеты обуты
нам не в чем страну упрекнуть
которая жаждет имя
да только обрящет навряд
зови ж её ощутимо
возвышенней Каганат
а лучше не за спасибо
жизнь наперсницу бед
как кровь голубую либо
сдавай как сдают цветмет
иль судя нет не по роже
сам эйдос имея в виду
иди на дымок похожий
как верно уже иду
но именем высшей силы
ежели смерть ни при чём
с Пасхой даймоний милый
новый рассказ начнём
***
посели меня в землях забытых стихов
посмотри и фамильною рифмой на -ов
и любовью к вмещающей много
глубине чернозёмного слога
и тяжёлую скорбь изрыгающим ртом
и смиренным покоем пред всяким скотом
в языке палестинского детства
всем я взял и куда теперь деться
не от первой любви
от последней трубы
так и бьющей наотмашь в библейские лбы
коренных хлебопашцев и прочих
нивы духа детей
и рабочих
принимай Аполлон мой крестьянский гамбит
эту вечную землю питает Коцит
и уносит с державинской одой
память жизни и славы народной
где не отчее поле живые овсы
а тугие метёлки голодные псы
безошибочно тупоголовым
указуют нам Слово
за словом
Виктор ЛЕВАШОВ. В остальном – сплошной пиррихий…
***
Устал бесконечно вести переписку.
Простите, мои дорогие друзья.
Уже не могу отвечать я без риска,
что доброй не будет депеша моя.
Поток всё идёт. Я спешу, запинаюсь,
ошибки вплетаю на каждом шагу.
Я очень устал, раздражён. И признаюсь:
в режиме таком я писать не могу.
ОСЕННИЙ ГЕКЗАМЕТР
Что написать шестистопником, рифмой и звуком упругим?
Чем удивить моих опытных давних и новых друзей?
Сам же сказал, что не может быть в метре поэт близоруким.
Сам же клепаю гекзаметром стих безо всяких идей.
Дождь за окном всё шатается и не желает кончаться.
Осень мила мне и в холоде, ветре безумном в ночи.
В пору такую немыслимо и невозможно влюбляться,
но в тишине мне являются к вечным вопросам ключи.
Тьма за окном. Лишь