Кодовое имя – Верити. Элизабет Вейн

нацистами страны свои военные самолеты? Я стала спецагентом потому, что хорошо говорю по-французски и по-немецки, а еще быстро соображаю и придумываю всякие истории; я стала узницей гестапо в Ормэ, потому что совершенно не ориентируюсь в пространстве. Примите во внимание: те, кто меня готовил, всячески поддерживали мое блаженное неведение относительно аэродромов именно на тот случай, чтобы я не могла ничего вам сообщить, если буду поймана. Не забывайте также, что мне не сказали даже название аэродрома, с которого мы вылетели. И позвольте напомнить, что я провела во Франции меньше сорока восьми часов, прежде чем какой-то ваш старательный агент задержал меня, чуть не попавшую под фургон с курами, а все потому, что перед тем, как пересечь улицу, я посмотрела не в ту сторону. Из этого можно понять, насколько гестаповцы дошлые. «Эта дама, которую я вытащил из-под колес и спас от верной смерти, переходила дорогу и сначала посмотрела направо, чтобы проверить, не едет ли транспорт. Направо, а не налево, следовательно, она, должно быть, британка и, вероятно, прыгнула с парашютом из самолета союзников, чтобы оказаться в захваченной нацистами Франции. Значит, нужно арестовать ее как шпионку».

      Итак, у меня нет чувства направления. У некоторых из нас имеется этот поистине трагический дефект, поэтому мне нет никакого смысла даже пытаться указать вам расположение каких бы то ни было аэродромов. Разве что мне дали бы точные координаты. Пожалуй, координаты я могла бы и выдумать, причем обставить это очень убедительно, чтобы выиграть для себя еще немного времени, но в конце концов вы все равно раскусили бы меня.

      Еще один пункт списка, по которому я абсолютно ничего не могу сообщить, это «конструкции используемых летательных аппаратов». Ну и списочек, обхохотаться просто. Можно подумать, я хоть что-то понимаю в самолетах. Если бы я даже мало-мальски в них разбиралась, была бы пилотом Вспомогательной службы воздушного транспорта, как Мэдди, которая забросила меня сюда, или работала бы механиком либо слесарем. Уж точно не сидела бы в штаб-квартире гестапо, трусливо выбалтывая явки и пароли. (Больше о своей трусости я писать не буду, а то слишком цинично и неловко получается. Да и не хочу я, чтобы вы заскучали, отобрали у меня эту прекрасную бумагу и снова стали пихать головой в тазик с ледяной водой, пока я не задохнусь и не потеряю сознание.)

      Хотя погодите, кое-какие типы летательных аппаратов я знаю. И расскажу вам о тех, которые мне известны, начиная с «пусс-мот», что значит «гарпия». На таком самолете начинала моя подруга Мэдди. На самом деле именно «пусс-мот» стал первым воздушным судном, которым она управляла, и даже первым, к которому вообще близко подошла. Да и сама история о том, как я здесь очутилась, тоже начинается с Мэдди. Не надеюсь когда-нибудь узнать, как вышло, что, когда вы меня взяли, вместо собственных документов у меня при себе оказалось ее удостоверение личности вместе с лицензией пилота, но если я расскажу про Мэдди, вы поймете, почему мы прилетели сюда вместе.

      Типы