Блин-блинский!
– Ваш заказ, – переступаю порог и глазами ищу поверхность, куда можно было бы поставить поднос и смыться, пока страх не вызывал онемение конечностей.
Мне не нравится этот Омар, кем бы он ни являлся и сколькими нефтяными вышками не обладал. От таких людей вообще стоит держаться подальше.
– Не спеши. Составишь компанию?
Открываю рот, намереваясь сказать громкое и четкое «нет». Вылетает хрип, я краснею. Когда страх затмевает разум и тело, не могу пошевелиться. С детства такое.
– Боюсь, нам запрещено правилами.
– Да бросьте, Марта. Я прекрасно осведомлен о здешних правилах, – именно так я и перевела его обращение ко мне все с тем же жутким арабским акцентом.
Номер очень просторный. Люкс же. И пахнет здесь не как в моей комнате на минус первом этаже.
Омар не успел переодеться, если они это делают перед встречей с женщиной. Он по-прежнему в длинном белом одеянии.
Мужчина забирает из моих рук поднос и относит его на столик в просторный номер с террасой. Уверенно открывает бутылку с характерным хлопком и разливает шипящую жидкость.
Внутри меня такое же шипение, которое разъедает. Мне страшно вызвать гнев этого человека, но как еще объясниться, что я не та, за кого он меня принимает.
– За знакомство, – протягивает наполненный бокал.
Пальцы смыкаются на высокой ножке, но я не делаю и глотка.
– Не любите шампанское? Я могу заказать что-то другое? Вы голодны?
– Позволите мне уйти… Я на работе.
Мужчина смиряет меня взглядом, после которого понимаю: права голоса у меня нет. Остается бежать и молиться, чтобы я выбралась из страны.
– Мне нравятся строптивые девушки. Но у всего есть предел, Марта, – свирепо свистит мне на ухо.
Моя грудь покрывается острыми мурашками, когда Омар разглядывает всю меня, не прикрываясь своей религией. Или на что они обычно ссылаются, когда речь заходит о женской чести.
Он наступает. Бокал забирает обратно. Пячусь, куда приходится. Туфли еще эти чертовы. В жизни не носила такой высокий каблук. Слезы душат от собственной беспомощности.
Дальше все как в тумане. Свет мерцает, как показывают в ужастиках.
Мой крик. Чужие руки на моем теле. Влажные, липкие. Шепот, который не могу разобрать.
Душный воздух тяжелый, спертый. Легкие уменьшаются в объеме, и каждый последующий вдох кажется микроскопическим. Картинка перед глазами мутнеет, я проваливаюсь во тьму.
Пока не нащупываю бутылку шампанского, которую и принесла. Мысль с рекордной скорости проносится в голове. За долю секунду крепко хватаюсь за горлышко и со всей силы бью ее о голову чужака.
Господи…
Омар падает мне в ноги. Крови нигде нет. Мучительно длинное мычание говорит о том, что мужчина не свалился в обморок.
– Русская сука!
Он хватается за голову двумя руками и продолжает обильно сыпать ругательствами.
Понимаю, сейчас или никогда. Меня