Пусть свет не увидит моих черных и глубоких желаний.
А глаза боятся увидеть то, что уже сделано.
– Кто-нибудь может сказать мне, что означают эти строки? – спросил мистер Грей.
Я перечитывала их снова и снова. Все молчали. Никто не поднимал руку. Я становилась все более злой, пока мой мозг снова и снова обрабатывал прочитанные слова.
Сама не заметила, как подняла руку.
– Превосходно. Джессика, говорите.
Вся группа повернулась ко мне, с нетерпением ожидая услышать ответ новенькой.
А я внезапно поняла, что не могу найти слов. Во рту у меня пересохло, а ладони стали влажными. Но затем я посмотрела мистеру Грею в лицо. Я подумала обо всей той боли, которую он причинил этим девочкам и их семьям, и мой гнев вернулся.
– Герой хочет, чтобы его желания остались скрыты от людей. Другими словами, он хочет сделать что-то плохое, но боится испортить свою хорошую репутацию.
– Очень хорошо, – сказал мистер Грей и повернулся к доске.
– Подождите! – крикнула я и почувствовала на себе сорок пар глаз.
Я сглотнула.
– Вам не кажется, что это чем-то похоже на серийного убийцу, разгуливающего по городу? Я имею в виду: никто не знает, кто он, но он наверняка является продуктивным членом нашего общества. Он обманывает всех нас, потому что его желания остаются скрытыми от людей, а звезды скрывают его действия.
К сорока парам глаз добавились сорок разинутых ртов.
Мистер Грей уставился на меня так, будто не знал, что сказать. Никто, кроме меня, не заметил, как его руки сжались в кулаки.
– Вы согласны со мной, мистер Грей? – подлила я масла в огонь.
– Интересная логика. Действительно. Вы высказываете обоснованную точку зрения, но давайте двигаться дальше. Может ли кто-нибудь сказать мне, какова главная тема этой пьесы?
Одна из девушек подняла руку.
– Речь идет о том, что происходит, когда амбиции выходят за рамки моральных ограничений.
– Именно так. После убийства главный герой чувствует безнаказанность, потому что власти не могут его поймать. Он не понимает, что именно является морально правильным.
Я закатила глаза.
– Или можно сказать, что если человек использует насилие ради собственной выгоды, то остановиться ему уже трудно. Я имею в виду, что, может быть, серийный убийца в нашем городе не собирался быть серийным убийцей, а просто пристрастился к чувству власти, которое давало ему насилие, – перебила я.
Студенты дружно охнули.
– Джессика, я уверен, что убийцу скоро поймают, и тогда мы все сможем продолжить продуктивные обсуждения на занятиях.
– Но вы не можете знать, какое зерно прорастет, а какое нет, – сказала я, цитируя пьесу. – Правда в том, что вы понятия не имеете, что вас ждет в будущем.
Мистер Грей выглядел так, словно собирался поспорить со мной, но тут прозвенел звонок.
– Останься, Джессика, – сказал он.
Остальные студенты вышли один за другим, поглядывая в мою