– Что?!
– Райское место говорю! Там огромную свалку сделали. Сейчас со всех окрестных городов туда мусор свозить будут. Жратвы, хоть жопой жуй, строительного материала – да подавись. Там можно хорошо обосноваться, тем более, это место еще никто не контролирует.
– А как же чайки, орлы? – спросил Глеб, желая показать, что он уже в теме.
– Чайки нам не помеха. Мы работаем параллельно, и обычно наши интересы не пересекаются. Что касается орлов – куда же от них деться. Но в таких местах их минимум. Орлы птицы гордые, они работают на просторах. Им подавай свежатину; падалью обычно брезгуют…. Глебу показалось, что ворон говорил об орлах с нескрываемым восхищением и даже завистью. Он и сам в прошлой жизни часто заглядывался на орлов, любовался их грациозным планированием. Эти птицы казались ему царями всего живого. Их распахнутые крылья, казалось, хотят заграбастать весь этот мир, благо сверху он видится намного меньше и аппетитней.
Почему он стал не орлом? Да фиг с ним, с орлом. Почему не собакой, не кошкой, на худой конец. Почему именно ворона?
Оставшуюся часть перелета они не говорили. Глеб, то отвлекался на проносящиеся под ним виды, то вновь возвращался к раздумьям, о произошедшем с ним. Полет казался бесконечным. Поля, поля, поля, пролески, просеки, околки, холмы, впадины, зеленое, желтое, рыжее. Стрелки дорог, квадраты пашен, крыши, крыши, крыши. Серые, красные, черные, сверкающие стальным блеском; квадратные и треугольные, крутые и пологие, покрытые рубероидом, черепицей, шифером, снова поля. Внимание скакало от потрясающих видов, к обреченным мыслям, от злобного карканья смотрящих, снова к мыслям, от мыслей к видам и так по кругу.
В моменте Глеб поймал себя на том, что думает о своих же мыслях. Если он ворона, каким местом он должен думать?
Совсем недавно, еще в прошлой, естественно, жизни, он как раз читал про то, что мозг вороны составляет один процент от массы тела. Глеб произвел мгновенные расчеты, (опять же, непонятно с помощью чего). «Допустим, я вешу два килограмма. Блин, какие два…от силы полкило…– он вспомнил, как в детстве держал в руке мертвого голубя. Ворона гораздо крупнее голубя. Тем более, он вроде не маленький. Он посмотрел на летящих рядом ворон и понял, что сравнивать не с чем, ведь себя то он еще не видел. Оценить свой внешний вид ему удастся, только если он найдет на свалке кусок разбитого зеркала. Ну да ладно, пусть будет килограмм. Один процент…Один процент…– ему снова захотелось почесать макушку. Килограмм это тысяча грамм, один процент от тысячи это десять грамм. То бишь, я произвожу эти расчеты серенькой каплей весом в десять грамм? Нет, что-то тут не так. Если бы вороны были такими умными, мир давно бы уже принадлежал им. Точнее не им, а нам. А кто сказал, что он им не принадлежит, точнее нам?
4
От раздумий его отвлекли множественные крики, раздающиеся с разных флангов летящего отряда.
– Ка-рр! –