Андрей сидел у Семёна уже больше часа. И почти не пил, несмотря на протесты друга – ему еще предстоял разговор с отставным секретарем, и Андрей не мог себе позволить быть не в форме.
– И представляешь, – продолжал Рыжий, подцепив вилкой кольца замоченного в уксусе лука, – сует этот гад мне две сотенных. Аккурат в кармашек, вот сюда. – Семен хлопнул ладонью по лохматой груди. – Бабе, говорит, на конфеты. И похлопывает меня по плечу – по-отечески, значит, так. Вот тут меня и проняло… Взял я его за ладонь, вот так… – Рыжий не торопясь и, в то же время, как-то неожиданно ловко протянул левую руку и ухватил Андрея за пальцы. – И сжал как следует, – он слегка, едва ли не двумя пальцами, скрутил захваченную ладонь, Андрей болезненно сморщился и привстал со стула.
– Все, все, ясно… – торопливо произнес он, с трудом выдернув ладонь из стальной хватки друга.
Рыжий едва заметно усмехнулся. – Ну, заверещал он у меня, приложил я его к асфальту – как следует приложил, и деньги его поганые ему в рот затолкал. Не поверишь, Андрей, – Рыжий разломил вилкой котлету, подцепил кусок и отправил в рот, – когда вижу козлов этих, меня трясти начинает. Одного боюсь, что однажды не удержусь и придавлю какого-нибудь гада.
Андрей молча улыбался – ему нравился Семён. Было в нем что-то от барона Пампы Стругацких. Не столько по облику, сколько по поведению. По чувствам, по восприятию, которые вызывал он своим видом, по манере говорить. И так же, как барон Пампа, Семён всегда был готов идти до конца – без страха, без упреков, без рассуждений. Что касается баронессы, то бишь Веры, его дражайшей половины, то в муже своем она души не чаяла и прощала ему многие недостатки характера. Потому что был он настоящим мужиком – честным, открытым, добродушным. Ну, а что выпивал… Не без этого, конечно. Благо, хоть по бабам чужим не шастал, не буянил, на Веру пальца никогда не подымал, причем даже в пьяном виде. Тем не менее, пьяного его жена не переносила. Однажды и Андрею довелось попасть под ее горячую руку, с тех пор он предпочитал встречаться с ней как можно реже.
Сейчас баронесса была в отъезде – уехала к матери, и Семен почувствовал полную свободу. Все объяснения будут завтра, к вечеру, когда вернется Вера. Но это будет только завтра.
Рыжий не смог ничего узнать о пропавшей девушке – Андрей почему-то был уверен в том, что так оно и будет. Потому что искать надо было совсем в другом месте. И, кажется, он догадывался, где именно.
– Нет, ну вот ты скажи мне – твое начальство, баба эта ваша – тебя достает? – продолжал тем временем друг детства, глядя на Андрея покрасневшими глазами. – Заставляет землю носом рыть? А меня мой сраный полковник уже достал. Ей богу, пошлю я его подальше и уйду. Денис вон ушел, и не жалеет.
– А где он, кстати? – встрепенулся Андрей, услышав знакомое имя.
– Детективное агентство знаешь – на Ленина, рядом с ЦУМом? Ну, где охранная фирма? Там он и приткнулся, видел я его с месяц назад. Ничего, не жалуется. Предлагал поговорить со своим начальством – насчет меня.
– Ну