Женька так горячо доказывала невозможность жизни без косметики, что Санька невольно улыбнулся, подумал:
– Ну вот, вроде ожила. – Сам сказал:
– И это ты каждое утро накрашивалась перед своими уроками? Это все для того, чтобы мальчишкам понравиться?
Женька, немного задумалась:
– Даже не знаю, что сказать. Я еще в школе привыкла к косметике, просто я себя чувствую увереннее, когда у меня вид подтянутый, аккуратный. Не переношу неряшливых женщин, да и мужчин тоже, если честно.
– А мальчишки хоть замечали твои труды?
– Да ты что, конечно, нет. В группе ни одного взрослого, все мои сверстники, почти дети. Они ко мне даже подойти боялись. Наедине охотно разговаривают со мной как с человеком, вопросы задают, сами что-то о себе рассказывают. Но как только появляется кто-то третий, сразу отбегают от меня, как черт от ладана. Боятся, наверное, что смеяться будут, дразнить «жених и невеста», как дразнятся маленькие дети. На первом курсе на лабораторных занятиях один говорит другому: «Если ты будешь идиотничать, то я с тобой делать работу не буду. Будешь лабораторку с Женькой выполнять». Идиотничать – значит дурачиться, ну, это у нас так говорят. Тот сразу перестал дурачиться. Конечно, я никак не реагировала на эту, по их разумению, веселую шутку, но проплакала из-за этого всю ночь – они, оказывается, меня каким-то страшилищем представляют, которым пугать нужно.
Санька отвернулся, чтобы Женька не увидела, как он с трудом сдерживает смех:
– Может быть, они не думали, что ты услышишь?
– Так я рядом сидела.
– Ну, и что ты после этого сделала?
– Я перестала с ними здороваться. Вообще. Иду мимо, как через пустое пространство, молча. Не знаю, что они думали. Мне было очень тяжело. Не хочу даже вспоминать.
– Как же не боялись Валерка с Коляном приходить? (Санька переиначил Колю на свой лад).
– Так они же никому об этом не рассказывали. И я, конечно, тоже.
Женька задумалась, о чем-то вспомнила:
– Но, на самом деле, они, конечно, какой-то интерес ко мне испытывали. Вот, например, совсем недавно, месяц назад, был такой случай.
Санька с удовольствием приготовился слушать – ему было и смешно и интересно узнавать о чудачествах столичных умников.
– Так вот, – начала Женька. – Когда пришла весна и стало тепло, я сидела на лавочке возле института – день был чудесный, поэтому я пришла на лекцию пораньше. Рядом плюхнулся наш Севка, ну, из нашей группы. Разговорились. Вдруг видим – вышел из института преподаватель, а на поводке у него – огромный лохматый пес.
– Во, смотри, какая собака, – Севка от восторга даже вскочил. Мне лень было вставать, восхищаться, так хотелось посидеть спокойно на солнышке.
– Подумаешь, – как можно равнодушнее сказала я. – Обычная большая собака (хотя было видно даже идиоту, что собака из самых породистых). Вот доберман-пинчер – это собака, о которой можно мечтать. Я себе обязательно добермана куплю.
Рис. 4.3.