с отцом и матерью среди других беженцев в крохотном палаточном городке, наподобие того, где жили когда-то мы с Мелом. Но вскоре в их лагерь пришли вооружённые люди. Кто это был, сказать трудно: тогда все, кто мог, объединялись в стаи, брали в руки оружие и грабили всех и вся, лишь бы выжить самим. Четверо из этих бандитов наведались и в её жилище. Отец целыми днями пропадал в поле, чтобы хоть как-то прокормить семью. В этот злосчастный момент его не было дома, и дать отпор было просто не кому. Её мать изнасиловали несколько раз, по очереди, прямо на обеденном столе, а затем перерезали ей горло прямо на глазах у Кили. Девчонку они не трогали, хотели оставить на сладкое. Вдоволь поиздевавшись над мирными жителями, вооружённые люди покинули поселение, прихватив с собой все продовольственные припасы, медикаменты и с десяток молодых девушек для утех. После себя они оставили лишь сожжённые палатки и горы трупов тех, кто не успел убежать и спрятаться. Обнаружив свою жену мертвой, отец Кили и все, кто остался в живых, наполнились яростью. Они решили отправиться на поиски пленённых жён и дочерей, пока не стало слишком поздно. Многие люди из лагеря имели солидный возраст и военную подготовку. Отец Кили не был хорошим воякой, но умел воодушевлять людей на подвиги. Он был хорошим психологом, разбирался в людях, так сказать. До войны он оказывал юридическую помощь и делал это очень успешно. Когда об этом начал рассказывать Фиск, я сразу вспомнил Юрона, его мне сложно будет забыть. Я вспомнил, что Юрон тоже искал свою семью, пихая фотографию мне в лицо в том злосчастном автозаке, пока нас везли на каторгу. Узнав, что его звали так же, как и отца Кили, я опешил, но не хотел перебивать Фиска. Я хотел дослушать историю до конца. Так вот, я узнал, что с разведкой у них вышло всё удачно, и они нашли место, где держали в плену их семьи. Но они не знали, что эти люди давно объединились с людьми Даймонда, и ждали от него хорошо вооружённый конвой, который должен был перевезти пленников куда-то далеко на север. В одну из тёмных ночей они всё же двинулись в атаку. Отбить своих близких у Юрона и его людей не получилось, их атака захлебнулась с неожиданным приездом конвоя Даймонда. Крупнокалиберный пулемёт на крыше одной из машин конвоя сделал своё дело, прошивая нападавших насквозь. Раненого Юрона и двух его товарищей взяли в плен и определили в трудовой лагерь за нападение на мнимых слуг закона, коими они себя тогда называли. Это было последнее, что она слышала о своём отце. В тот день они разделились навсегда.
Следующие три дня она ехала связанной по рукам и ногам, думая об отце. Конвой двигался почти без остановок. Малую нужду приходилось справлять прямо под себя, а всех недовольных и особо буйных дам били прикладом по лицу или, того хуже, расстреливали без суда и следствия. Я с Кили никогда бы не встретился, если бы Фиск со своим отрядом ополченцев не устроил бы им на дороге засаду в тот же день. В этом он и тогда был специалистом. К тому времени, когда началась пальба,
