– Ишь ты, так мы тебе сразу наших голубков и выдали. Давай выкуп сперва! Так что ль, мужики? – Марцис обернулся к своим.
– Выкуп, выкуп! – шумно поддержали его.
– Эх, Марцис, все бузишь! – Калнынь крепко саданул бригадира по плечу. – Ну да черт с вами! Хотел зажать – не вышло!
По знаку Калныня шофер распахнул багажник – там был аккуратно пристроен ящик водки. Мужики на миг аж обалдели.
– Да вы их вконец разбалуете, Андрис Ягонович! – рядом с ним уже стояла Илза, молодо разрумянившаяся, польщенная вниманием и щедростью Калныня.
Мужики и вправду чуть стушевались, задавленные такой широтой натуры. Но тут кто-то шебутной выкрикнул:
– Не робей, мужики! Им там каждый день по пол-литре выдают за вредность!
Рыбаки дружно заржали.
– Навались! – чьи-то сильные руки бережно вытащили желтый пластиковый ящик. С десяток помощников подхватили драгоценный подарок.
– Не кувырни, не кувырни, раззявы, – переживал за всех Ивар.
Илза даже не заметила, когда шофер успел достать и поставить на сверкающие никелем колеса ярко-красную детскую коляску, увешанную погремушками и пупсами. Восхищенно и завистливо заахали женщины. Осторожно трогали лоснящуюся от новизны обивку, покачивали на мягких рессорах кузов.
– Ну, что же ты, – Илза со смехом подтолкнула дочь к Калныню. – Благодари за подарок, к столу зови.
– Ты не смущайся, дочка, – ласково подбодрил Калнынь. – С сегодняшнего дня вы – ячейка. Должны ее расширять, множить. Тогда полнее и богаче будет все наше общество. Так что не затягивайте с вопросом! А теперь, хозяюшка, приглашай к столу, угощай.
– Подходи, подходи, Калнынь! Угощайся, пока есть чем, – не упустил подколоть Марцис.
– Это почему же – пока? – не уловив подвоха, добродушно хмыкнул тот.
– А потому, что скоро нечем будет. Нас же с дорогими соседями решили объединять? Видать, им своего колхоза мало, теперь наш решили угробить. – Бригадир оглянулся по сторонам – нет ли постороннего уха, – голос понизил: – Слушай, Андрис, а может, у вас там, наверху, вредитель какой замаскировался или враг народа? Как какую-нибудь хреновину утвердить – с нашим удовольствием, как что-нибудь дельное – извини-подвинься.
Недобрая тень набежала на лицо Калныня.
– Ты бы насчет верха не очень. Это из тебя кулак прет. Лишь бы свое брюхо набить да под себя все подгрести.
– Точно, оно ведь не так обидно, когда у всех брюхо пустое, – вперед выступил Хенька, еще не остывший от стычки с плоскомордым. – Мир хижинам, война дворцам! Дворцы разрушили, а хижины, придет время, сами развалятся!
– Ну хватит, мужики. Вы-то небось уже хватили как следует, а теперь на трезвого кидаетесь, – примирительно ушел от больной темы Калнынь. – А, между прочим, я вам новость привез. – Он полуобернулся