Нет, с таким пониманием этого, по сути, концептуального предписания соглашаться нельзя. «Написанное» у Павла – это «твёрдое основание учения». Вот сверх него и без предлагаемых приёмов исследования нельзя мыслить их идею об истине воскрешения. Без теоретического обоснования апостольских рассуждений и выводов тексты Библии становятся аморфными, пластелинообразными, легко поддающимися различным извращениям несведущими в деле интерпретаторов и редакторов Писаний. И каждый лжемудрец «лепит» из неё на свой вкус и цвет разного фасона мистифицированные «повествования».
«Не мыслить сверхнаписанного» указывает на то, что все тексты Библии составлены по шаблону, по одной модели учения: они о ней и для неё. И этой моделью является простенькая по своему списку положений теория истины, её математически безупречная формула. Сверх неё и нельзя мыслить учение.
Некритическое понимание Павлова наставления вступает в конфликт с его требованиями «исследовать и вникать в учение постоянно» 1Тим 4:16. Ик 1:22—25. 1Пет 1:9—12. «Взаимоскрепляемые связи» снимают противоречие в словах апостола, мыслителя и мудреца. Мы становимся свидетелями того, как простое доверие словам авторов учения создаёт благоприятные условия для «возникновения противоречий, которые, в свою очередь, являются стимулом к дальнейшему исследованию» Писаний.
Как видим, Павел не договаривает, не конкретизирует своё требование. Он не объясняет, что учение нельзя мыслить без теории, без его формулы. Его здравость обеспечивается теоретическим типом осмысления всего, что сказано им и другими, подобными ему свидетелями воскрешения мёртвой истины. Павел понимал, что он причастен к осуществлению ожидаемого, что своей проповеднической деятельностью он приводил в исполнение первый пункт «великой тайны благочестия» – «являл Бога во плоти», который лично для него уже был «оправдан в духе». То есть ему лично была открыта тайна совершенной, в смысле, теоретической мудрости. Он видел то, что даже на ум не приходило другим людям. 1Кор 2:1—10.
Павел показал себя виртуозным шифровальщиком тайны «Бога во плоти», которую открывал редким и достойным людям, своим единомышленникам. С народом же, подобно Иисусу Христу, общался на «непонятном, чужестранном языке».
Методы исследования библейских текстов, разработанные западной библеистикой, как свидетельствует учение пророков, уводят человеческий разум в глухие