Слова эти были сказаны резко и колко, и выросшая на севере генеральская дочь не смогла стерпеть, взгляд ее тут же наполнил гнев, и она холодно произнесла:
– Я сорвала всего лишь несколько цветков, но если старшая сестрица так хочет, то я верну их. Все равно после того, как я войду в этот дом, они – живые или мертвые – станут принадлежать и мне.
Принцесса сощурила глаза и ответила ей прямо:
– Пока я, принцесса Чаоян, еще жива, то не позволю князю взять вторую жену. Так что лучше тебе оставить подобные мысли, пока не поздно.
– Как же хорошо звучат ваши слова, принцесса, вот только на ком А-Е захочет жениться…
– Смеешь дерзить? – Чао Чэ даже не стала дослушивать и, не дав никому и шанса помешать, замахнулась и как следует влепила Лу Юнь пощечину. Удар застал девушку врасплох, и принцесса холодно и громко произнесла: – Ну же, ударь в ответ.
К Лу Юнь немедленно подбежали стоявшие позади слуги и задержали ее на месте. Девушка завопила:
– Это уже слишком!
– Что слишком? Когда я, принцесса Чаоян, заправляла столицей, ты еще училась дерзить в своих диких землях, а теперь смеешь желать моего мужа?! Запомни: меньше всего меня пугают чужие провокации и козни. Можешь бороться со мной, можешь думать, как бы мне насолить, вот только знай, что сама закончишь куда хуже.
– Чао Чэ! – донесся из-за пределов сада гневный крик.
Женщина вскинула голову и увидела взволнованное лицо торопливо приближающегося Чу Е. Притянув Лу Юнь, он закрыл ее собой, и девушка тут же несчастно заплакала.
– Я уже ударила ее, куда так спешишь? – улыбнулась Чао Чэ. – Спешить бесполезно, что сделано – то сделано. Или хочешь вместо нее ответить мне тем же? – С последней фразой выражение на ее лице стало совсем ледяным.
Нижняя челюсть Чу Е напряглась, казалось, он пытался сдержать вспыхнувшую ярость. Он повернул голову и осмотрел место удара на лице Лу Юнь, а затем велел страже позади:
– Солнце сегодня слишком коварно, вспыльчивость в такой день неудивительна. Проводите принцессу в покои и приготовьте отвар, который поможет ей справиться с летним зноем.
– Не стоит, – твердо ответила Чао Чэ. – Князь столько дней не возвращался в покои, что мне, слуге его, нездоровилось, но пощечина молодой госпоже Лу сегодня знатно улучшила мое состояние. Однако если же князь продолжит так поступать, то и здоровье продолжит ухудшаться… Я не возражаю, если госпожа Лу или другая женщина придет облегчить заботы князя.
Ее слова прозвучали жестко и дерзко. В глазах присутствующих она продемонстрировала презрение к Лу Юнь и заодно оскорбила правителя Цзинь Чу Е, нисколько не пощадив гордость ни одного из них и даже умудрившись иронично высмеять саму себя.
Чао Чэ решила, что если не любовь, то хотя бы брак она защитит.
Она развернулась и двинулась прочь, позади раздался гневный от унижения крик Лу Юнь:
– Рано или поздно ты сильно пожалеешь о своих словах, Чао