Мо Хуа просто не хотела, чтобы Цзин Нин вновь столкнулся с лисой-оборотнем, боялась, что он пострадает, не могла позволить ему вновь подвергнуть себя опасности. Она в самом деле полюбила этого мужчину.
Придя именно к такому выводу, лиса, не удержавшись, покачала головой и вздохнула.
– Ни к чему хорошему доброе сердце нечисть не приведет. Чувства к смертному несут лишь печальную кончину, что уж говорить о…
«Чувствах к даосу», – закончила она про себя.
Коварный даос!
Услышав ее слова, Цзин Нин чуть опустил взгляд.
Глава 7
Когда они подошли к дому семьи Лю, лиса неожиданно воскликнула:
– Плохо дело! Печать, которую я оставила на картине, сломали!
Цзин Нин нахмурился и слегка прищурил глаза. Перепуганная до слез девушка продолжала причитать:
– Господин даос! Я бы не осмелилась на такую наглость у вас под носом! Отрубленный хвост сильно меня ослабил, и мстительному духу удалось разрушить печать! Если вы не поторопитесь, он может убить Мо Хуа!
– Так и быть, – кивнул мужчина и развернул ладонь, в которую мгновенно лег компас.
Лиса тем временем повернула обратно, собираясь бежать, вот только тут же ощутила, как неимоверная сила прижала ее к месту. В ужасе она повернула голову, но не успела ничего предпринять, как ее тут же поглотил компас, оставив в воздухе лишь пронзительный крик:
– Коварный даос!
Когда Цзин Нин вошел внутрь, сразу ощутил небывалую энергию инь: люди носились по дому, не зная, куда бежать. Полагаясь на воспоминания с прошлого визита, он направился к покоям юной госпожи, издалека до него донеслись стенания ученого:
– Даже небо не вечно, не вечна земля, только печаль во мне не имеет конца![7] Не прощу! – С этими словами вокруг поднялся ветер нечистой силы и хлынул из женских покоев на улицу прямо под яркие лучи солнца.
Цзин Нин нахмурил брови. Мстительный дух ученого был настроен слишком враждебно, чтобы можно было успокоить его. Не оставалось ничего, кроме как рассеять душу, тем самым лишив духа шанса на перерождение.
– Одумайся! – из покоев доносился крик Мо Хуа. – Взрослый высокий парень, а хнычешь, как девчонка! Не помешало бы уже повзрослеть!
– У-у-у… не бей меня, Мо Хуа, я перестану плакать. Вот только Лю-эр[8] меня предала, через три дня она выйдет за другого, как же… как же мне не плакать.
Цзин Нин шагнул внутрь покоев как раз вовремя, чтобы увидеть распластавшихся на полу обитателей дома вместе с побледневшей Мо Хуа, которая в этот самый момент гонялась за мстительным духом ученого.
Вскинув брови, он молча застыл на месте.
Устав бегать, Мо Хуа вскоре остановилась передохнуть. Обломанная ивовая ветка