Неправильность продолжилась в парикмахерской, где его подстригли под полубокс. Затем душ с последующим облачением в форму и фотографированием на документы.
– А теперь куда идти? – спросил Олег, вставая с неудобной табуретки.
– Для новичков казарма номер четыре, затем беги в столовую, до конца ужина осталось полчаса, – пояснил фотограф.
Метровая цифра четыре над входом исключала ошибку, но внутри снова полная ерунда. Три просторных помещения с койками, ленинская комната с трибуной и рядами стульев. Похоже на казарму, только нет дежурного с обязательными дневальными. Даже в санатории на входе сидят строгие тетеньки, а тут вообще никого. Олег открыл дверь с табличкой «каптерка», с одной стороны длинная вешалка для одежды и полочкой для обуви, напротив полупустые стеллажи. Нерешительно потоптавшись, для очистки совести пару раз позвал дневального и бросил на пол вещмешки с ранцем.
Столовая добавила впечатление абсурда, столы под белыми скатертями, фаянсовая посуда и полный комплект приборов. Помещение занято почти на треть, и все без каких-либо знаков различия в петлицах. Но главное заключалось в поведении: за исключением нескольких человек бойцы пользовались только ложками. Было смешно наблюдать, как человек черпает макароны и ест руками треску под польским соусом, а рядом лежат вилка с ножом.
В казарме уже находились люди, и Олег поспешил хоть как-то прояснить свое будущее. В спальной комнате, где он оставил вещи, находилось всего трое.
– Здравствуйте, я вновь прибывший, зовут Олегом, фамилия Антохин, – представился он с порога.
– Петр, а это Николай и Василий, мы трое прибыли сюда неделю назад из Благовещенска.
– Дальневосточники?
– Нет, я харьковчанин, они из Киева, нас после призыва увезли на советско-японскую границу.
– Как там япошки, не балуют?
Петр сразу стал серьезным, подошел к Олегу вплотную и тихо сказал:
– Голову из окопа не поднять, вмиг получишь от снайпера пулю.
– Неужели все так печально?
Ребята принялись рассказывать о японских укреплениях, протянувшихся по сопкам сплошной стеной. Доты, капониры, многоэтажные форты и замаскированные гнезда снайперов. Японцы внаглую разгуливают вдоль границы и справляют нужду под советскими пограничными столбами. Вместе с тем пограничникам и красноармейцам нельзя высунуться из окопа, стреляют сразу, причем прицельно.
– Неужели командиры терпят такой беспредел? – недоверчиво спросил Олег.
– Терпят? – горько усмехнулся Николай. – Приказ: «Не поддаваться на провокации, за невыполнение расстрел».
Петр поспешил сменить тему разговора и начал рассказывать о соседях. В этой спальне жили одиннадцать человек, недостающие восемь сейчас на вечерних занятиях. Две соседние тоже полупустые, так что Олег волен устроиться