Вероятно, он хотел проявить любезность, но Хелльвир его тон показался снисходительным. Он стоял в тени; седые волосы и бесформенное серое одеяние делали его похожим на мраморную статую.
– Ты должна прийти на ближайшую службу, – добавил он. – Кроме того, у меня имеется несколько книг о нашей вере, которые могут тебя заинтересовать.
Хелльвир кивнула, несмотря на то что вовсе не собиралась принимать чужую веру. Но ей захотелось узнать больше об Онестусе, хотя бы для того, чтобы лучше понять мать.
– Благодарю вас.
– Тогда пойдем поищем что-нибудь для тебя.
Он повел Хелльвир к боковой двери; войдя, они очутились в узком коридоре с каменными стенами. Здесь было холодно, несмотря на жаркий день. По пути они встретили нескольких священников, которые почтительно приветствовали служителя Лайуса.
Остановившись у какой-то двери, он вытащил из кармана ключ, открыл ее и пригласил Хелльвир войти. Она решила, что это его кабинет. Стены были заставлены полками с книгами и футлярами для свитков, но в остальном обстановка казалась такой же аскетичной и стерильной, как во всем здании.
– Мне кажется, маме здесь нравится, – произнесла Хелльвир, садясь на предложенный стул.
– Думаю, ей не хватало возможности отправлять обряды, – заметил служитель, повернувшись к ней спиной и оглядывая полки в поисках нужной книги. – Когда она жила на родине, храм находился рядом с ее домом, и она помогала своей матери собирать апельсины для алтаря.
Хелльвир уставилась на свои руки, лежавшие на коленях. Она не имела представления о жизни матери в ее родном городе, даже не знала, как он называется. Знала только, что он лежит за морем.
– Вот, – сказал служитель, снимая с полки книгу. – Здесь в общих чертах описана наша религия и обряды. У нас не существует единого текста с основами веры. Их начали записывать совсем недавно, раньше это считалось грехом.
– Грехом? Писать о религии?
– Знания передавались устно. Люди верили, что таким образом религия остается сильной. Говорили, что, если ее основы записать, втиснуть в рамки стандартного текста, служители перестанут запоминать учение, станут полностью полагаться на книгу, будут постоянно заглядывать в текст. А вера утратит свою стихийную природу. Я всегда считал одной из лучших характеристик нашей веры то, что она является гибкой и открытой для толкований. Она постоянно дополняется новыми историями, перенимает из других религий то, что может быть нам полезным. Вот почему обстановка наших храмов так скромна: наша религия богата сама по себе и не нуждается в пышных украшениях.
– Разве это хорошо? То, что основы религии можно толковать по-разному? Почему вы так думаете?
– Потому что в таком случае каждый человек сможет найти в ней то, что нужно в трудные времена именно ему. Найти свои причины для того, чтобы уверовать