– Ага.
Она чувствовала, что брат наблюдает за ней, но упорно продолжала рассматривать свою кружку.
– Знаешь, – сказал он, – в тот вечер лорд Редейон и его друзья ужинали с королевской семьей. А с ними еще несколько благородных лордов и леди.
Прямо за спиной у Хелльвир раздался взрыв смеха, и она едва не свалилась с табурета, но Фарвор даже бровью не повел.
– Калгир – то есть лорд Редейон – говорил, что это был настоящий кошмар, – продолжал он. – Все перепугались, каждый думал, что тоже проглотил яд. Но нет, отравилась только она. Потом он узнал от служанки, что все произошло очень быстро; она умерла через несколько часов.
Хелльвир поморгала, потом уставилась на него круглыми глазами. Огляделась, но никто, казалось, не слушал их разговор.
– Она не умерла…
– Знаешь, я не совсем идиот, – спокойно сказал он. – Я помню, что произошло с мамой.
Хелльвир приоткрыла рот от изумления.
– Ты знал о маме? Все знал?
– Конечно.
Хелльвир вдруг заметила, что задержала дыхание, и медленно выдохнула. По правде говоря, она не очень сильно расстроилась – напротив, испытала облегчение. Теперь ей хотя бы не нужно будет притворяться в разговорах с братом.
– Я думала, что Миландра… ну, соврала тебе.
– Да, она пыталась сочинить какую-то сказочку – якобы она ошиблась, мама просто потеряла сознание, – но я видел мертвое тело. Я заходил в комнату, когда там никого не было.
Хелльвир непроизвольно стиснула челюсти и невидящим взглядом уставилась на сучки на барной стойке. Она отчетливо помнила все, что произошло в тот день, как будто это было вчера, хотя тогда была еще ребенком. Помнила очертания тела матери под простыней, неподвижный сверток, лежавший рядом, улыбку человека в черном, забиравшего у нее фонарь. Брат и сестра помолчали минуту, пытаясь освободиться от воспоминаний о том дне.
– Мне кажется, она меня никогда не простит, – пробормотала Хелльвир. – За то, что я вернула ее, но не спасла ребенка.
Фарвор взял ее руку, провел большим пальцем по гладкой коже на месте мизинца и безымянного пальца. Вопросительно приподнял бровь, и Хелльвир кивнула.
– Я их отдала, – сказала она. – Один за маму, второй за принцессу.
Он промычал что-то неразборчивое, выпустил ее руку.
– Мама, она… упрямая женщина. Но мы с папой – мы понимаем, почему ты это сделала. Мы всегда считали, что ты правильно поступила. Мы рады, что мама вернулась.
Хелльвир неуверенно улыбнулась.
– Спасибо, Фарвор, – произнесла она.
Он сидел, опираясь локтем о стойку, и рассеянно водил пальцем по лужице сидра.
– Итак, – заговорил он через несколько минут, – ты вернула принцессу с того света. Насколько я понимаю, она знает, что умерла и воскресла?
Хелльвир